В львиной шкуре - [32]

Не найдя взглядом других рабов, Иван поднял Аббуку словно ребёнка на руки и унёс спящего в его маленькую хижину, чтобы тот ночью не замёрз. Уложив аборигена на тёплую подстилку, Сомов присел возле жилища, решив немного передохнуть.

— Вот ты где, — сказал шаман, подойдя к нему. — А мне сказали, что ты поднял своего раба, как младенца и куда-то унёс.

— Сюда и унёс. Нечего ему спать возле моей хижины, пусть в своей спит.

— Я в молодости тоже любил перезрелые плоды марулы, — улыбнулся шаман и спросил, — ты этот камень искал?

Тут Сомов увидел в ладони Кааву золотой самородок размером с грейпфрут. Но вместо того, чтобы потянуться к золоту, Иван вдруг насторожился.

— Что? — спросил шаман, видя реакцию Слона.

— Где Ньянкао? — вместо ответа задал вопрос Иван, всматриваясь в вечерние сумерки.

— Сидел с братьями возле своей хижины…

В этот момент со стороны палатки Сомова донеслись воинственные крики. Иван, который никогда не расставался ни с пистолетом, ни с карабином, сдёрнул последний с плеча и стремительно направился туда. Подбегая, он увидел, что его палатку опрокинули, а рядом с ней и с жилищем вождя идёт яростная схватка. Не раздумывая, он дважды выстрелил в незнакомых ему аборигенов, но тут непонятно откуда прямо на него выскочил ещё один, стремясь копьём поразить ему грудь. Автоматически отбив стволом карабина удар копья, Иван вынужден был прыгнуть в сторону, потому что ещё один враг оказался рядом и тоже хотел его смерти. Карабин ремнём зацепился за куст и вырвался из рук. Пришлось срочно доставать пистолет. Обоих напавших на него аборигенов он застрелил почти в упор, когда их копья уже были занесены над ним. Быстро встав на ноги и подняв карабин, Сомов посмотрел в ту сторону, где шла основная схватка. Там, в свете горящих костров, выделялся незнакомый ему воин, одетый богаче остальных. Иван, не медля ни секунды, послал в него пулю, а потом начал методично стрелять по всем, кто там находился. Своих в том районе не наблюдалось. Расстреляв весь магазин карабина, он подбежал ближе и начал стрелять из пистолета. Нападавшие, видя смерть своего предводителя и товарищей от громоподобного звука, дрогнули и обратились в бегство. К этому моменту Иван расстрелял уже всю обойму пистолета и успел вставить новую, выстрелив пару раз вдогонку убегающим.

— Кааву, ты где? — позвал он громко шамана. — Все ко мне! Это я, Слон!

Его голос звенящим эхом разносился по всему побережью. Через некоторое время рядом с ним стали собираться выжившие после нападения соплеменники. Выжил и шаман. Иван быстро организовал охрану поселения, и вместе с остальными принялся подсчитывать итоги боя. Итоги оказались неутешительными. Погиб Ньянкао и ещё четырнадцать человек вместе с ним. Племя осталось без лучших охотников. Число убитых врагов застыло на цифре шестнадцать. Как они так близко подкрались незамеченными, оставалось загадкой. Правда, основное стадо и собаки находились сильно в стороне от расположившегося стойбища, поэтому на чужаков и не среагировали. А люди под вечер расслабились. По всему выходило, что объект атаки был выбран целенаправленно. Вождь умер от попадания стрелы в глаз, даже не дёрнувшись с места. Его братья тоже не успели среагировать достаточно быстро. Многие погибли в первые секунды нападения. Оставшихся в живых задавили числом. И только благодаря огнестрельному оружию Сомова, племя полностью не лишилось всех охотников и смогло отбиться. К сожалению, допросить было некого. Врагов, оставшихся в живых, не нашлось, слишком метко Иван стрелял.

— Кааву, ты знаешь, кто это? — спросил он, указывая на трупы.

— Да. Это наши братья.

— Как, братья?! — удивился Сомов.

— Вот лежит сын вождя из родственного нам племени, — указал он на убитого Иваном предводителя нападавших, — а вот охотники из другого…

— Но почему они напали? Ты же сам говорил, что на родственников нападать нельзя!

— Дух предков подсказывает мне, что их вождь отправился в царство Луны, а сын захотел править всеми родами и иметь много скотины. Он уговорил охотников из обоих родов напасть на нас. Теперь он мёртв и наш вождь тоже мёртв.

— И что теперь делать? — спросил Иван.

— Ты должен стать вождём. Вождём над тремя родами, иначе будет война.

— Они снова на нас нападут? — этот вопрос интересовал Ивана больше, чем неожиданное заявление шамана стать вождём.

— Нет, не они… Уже другие. Мы все стали слишком слабыми. Сегодня погибли лучшие.

Глава 5. Вождь

Утром, собрав всё племя, шаман объявил волю богов. Боги выбрали вождём Слона. Всех погибших, и своих и нападавших, усадили в хижинах. Возле каждого положили лук или копьё. После чего эти места покинули. Племя возвращалось к берегу океана, где отсутствовало два месяца.

Из-за гибели пятнадцати самых лучших охотников, Сомову пришлось из рабов отобрать десяток наиболее боевитых на его взгляд мужчин и разрешить им охотиться. В придачу к этому каждый наделялся скотиной и имел право выбрать жену. Эти рабы стали частью рода. Всего в племени вместе с рабами осталось шестьдесят мужчин. Остальные — это женщины и дети. Стариков было мало. У кого не было сил передвигаться самостоятельно, тех просто оставляли в хижинах, положив рядом небольшой запас еды, а сами кочевали дальше. Шаман от старости не лечил. Сейчас племя насчитывало двести тридцать два человека.