В лесах Карелии - [61]
— На категории они тоже не делятся.
— Так как же их считать, Сергей Иванович, не по масти же? — недоуменно развел руками Остреинов.
— Вот, вот! — вмешался в разговор Рядов. — Вот за это его и зовут «унутренним врагом». Для него что люди, что лошади, что солома для матрацев... Разрешите, я доложу, Сергей Иванович.
Ковалев молча кивнул головой.
— В основном работают женщины, которые были на оборонных работах. Живут они там, — он показал большим пальцем через плечо, — в самом большом бараке. Работают очень старательно. Потом — городские. Их присылают к нам по мобилизации недели на две-три. Там бывают и мужчины, но немного. Эти не знают лесной работы и не приучены к тяжелому труду. Больше всего возможностей — на Втором поселке. Сто восемьдесят мужиков, не считая женщин. Огромная сила, а пользы от них — считай, никакой. Не хотят работать. Есть много таких, которые, чувствуется, и поработали бы, но смотрят на соседа, а тот волынит. Как раскачать эту силу — ума не приложим. Может, судить бы несколько человек... А работать могут хорошо. Когда их привезли на голое место, они, как черти, по шестнадцать-восемнадцать часов работали, дома себе рубили и огороды корчевали...
— Ну ладно, — задумчиво проговорил Ковалев, — а возите лес на чем?
— На людях, — не вставая с корточек, просто ответил Рядов.
— Что, и лошадей нет? — озадаченно спросил директор.
— Есть, тринадцать штук, все заняты подвозкой дров к дороге.
— Подожди, Иван Иванович, — вмешался Люсин, — дальше дело не твое, я сам расскажу. Технология, Сергей Иванович, такая: люди заготовляют лес и распиливают его на метровку прямо на лесосеке. Толстые чурки приходится колоть.
— Все на дрова? — мрачно спросил Ковалев, хотя понял это еще в Наркомлесе.
— Все, Сергей Иванович. Будь то хоть авиасосна, хоть резонансная ель! Потом, — продолжал Люсин, — эти метровые дрова подвозятся к рельсовой или круглолежневой дороге. Их у нас две: восточная лежневая длиной два километра и южная рельсовая длиной около пяти километров. Лошадей для подвозки, конечно, не хватает, поэтому больше половины дров трелюем на людях.
— То есть как? — опять спросил Ковалев.
— На обыкновенных дровнях. Вместо лошади впрягаются от четырех до шести женщин и везут воз дров из лесосеки до дороги.
— Так. А по лежневой и рельсовой дорогам из лесу до нижнего склада, до вагонов, кто дрова везет? — чувствуя, как до предела напрягаются нервы, спросил директор.
— Тоже женщины. Другого транспорта нет. Есть плохонький паровоз и двадцать две двухосные платформы, но они по рельсовой дороге ходить не могут, дорога по снегу уложена.
— А женщины... на чем возят, подвижной состав какой?
— На двухребордных тележках. Их-то дорога выдерживает.
Ковалев мысленно представил себе это: полураздетые, обутые во что попало женщины по пояс в снегу валят лучковыми пилами толстые сосны. Распиливают их на метровку, колют и укладывают в поленницы. Другие подъезжают с санями, загружают их и, выбиваясь из последних сил, везут на себе по глубокому снегу к дороге. А потом вместо паровоза четыре километра толкают вагонетки с дровами до нижнего склада.
Он сидел, забыв об окружающих, то кусая нижнюю губу, то грызя большой палец правой руки и часто-часто глотая выступающую почему-то слюну. На правой его щеке плясал нервный тик. Глаза шарили по кабинету, словно выискивали точку, на которой следует сейчас остановиться.
— Паровоз-то в исправности? — обратился он к машинисту Колесову.
— Парит отовсюду, но ехать можно.
— А вагонетки?
— Все без вкладышей.
— Не достать? — спросил директор Остреинова.
Тот пожал плечами:
— Не просили. Можно попытаться.
— Негде! — решительно заявил Колесов. — Вот попробовать, может, из сухой березы... Но где ее сейчас, сухую, возьмешь?
— Покажите, какие надо сделать. Завтра к вечеру будут готовы, — скромно, тихим голосом заявил Белан.
Директор внимательно посмотрел на этого высокого сухощавого человека лет пятидесяти пяти.
— А ты, Белан, знаешь, сколько их нужно к завтрашнему вечеру? — спросил он с ноткой недоверия в голосе.
— Двадцать две платформы, по четыре штуки на каждую да про запас штук пятьдесят... — так же скромно ответил Белан.
— И успеешь сделать?
— С женой сделаем.
— Марцинкевич, — обратился директор к дорожному мастеру, — сколько у вас шпал на километр пути?
— А кто их считал, товарищ директор, — скороговоркой ответил мастер, поднимаясь с корточек, — тысячи полторы, наверно, наберется...
— Постарайтесь впредь знать точно! А пока немедленно прибавьте. До трех тысяч на километр. Каждая третья шпала должна быть длиной от четырех до шести метров. Поняли?
— Слушаюсь, но... у нас плохо с костылями. Нет костылей.
— Плохо или нет?
— Он их у себя в мешке под топчаном держит, — вставил Рядов.
— А что поделаешь? — развел руками мастер. — Кузнец все время крадет, ему работать нечем, железа вовсе нет.
— А подштопку шпал делаете? — снова спросил директор Марцинкевича.
— Чем, товарищ директор? Ведь шпалы на снег уложены...
— Снегом!
Мастер растерянно посмотрел на всех присутствующих, как бы ища у них защиты от совершенно несуразных требований директора. Потом развел руками и поднял плечи.
Антарктика и Москва, китобойная флотилия и городская больница — место действия; пилот вертолета и врач — главные герои романа. Автор показывает своих героев в часы и дни высочайшего духовного напряжения, драматических событий, сложных жизненных ситуаций — это те «звездные часы» в жизни, когда обстоятельства требуют проявления лучших человеческих качеств.
Зафесов Геннадий Рамазанович родился в 1936 году в ауле Кошехабль Кошехабльского района Адыгейской автономной области. Окончил юридический факультет МГУ. Работал по специальности. Был на комсомольской работе. Учился в аспирантуре Института мировой экономики и международных отношений АН СССР. Кандидат экономических наук В 1965 году пришел в «Правду». С 1968 по 1976 год был собственным корреспондентом в Республике Куба и странах Центральной Америки. С 1978 по 1986 год — собственный корреспондент «Правды» в Италии.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».
Анатолий Иоффе, врач по профессии, ушел из жизни в расцвете лет, заявив о себе не только как о талантливом специалисте-экспериментаторе, но и как о вполне сложившемся писателе. Его юморески печатались во многих газетах и журналах, в том числе и центральных, выходили отдельными изданиями. Лучшие из них собраны в этой книге. Название книге дал очерк о применении гипноза при лечении некоторых заболеваний. В основу очерка, неслучайно написанного от первого лица, легли непосредственные впечатления автора, занимавшегося гипнозом с лечебными целями.
Человек и современное промышленное производство — тема нового романа Е. Каплинской. Автор ставит перед своими героями наиболее острые проблемы нашего времени, которые они решают в соответствии с их мировоззрением, основанным на высоконравственной отношении к труду. Особую роль играет в романе образ Москвы, которая, постоянно меняясь, остается в сердцах старожилов символом добра, справедливости и трудолюбия.
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.