В лабиринте секретных служб - [25]

Генерал фон Фельзенек выпил в тот день немного лишнего. Он улыбнулся многозначительно.

— Не будьте таким скромным, адмирал, — говорил он, — ваши парни совершают чудеса. К сожалению, я не могу вам рассказать о них, так как это государственная тайна. Одно могу сказать — у адмирала светлейшая голова.

Вошли генералы Клейст и Райхенау и увели Штюльпнагеля. Адмирал рассматривал генерала фон Фельзенека с возрастающим интересом. Он взял сигару и спросил как бы между прочим:

— О чем вы только что говорили, герр Фельзенек?

— Я хранитель тайны, герр Канарис. От меня вы не услышите ни слова!

— Кто вас обязал хранить тайну? — поинтересовался Канарис.

— Один из ваших людей, замечательный парень. Преклоняюсь перед ним!

Канарис рассмеялся, но его глаза оставались серьезными.

— Ну, расскажите хотя бы, какой из наших трюков произвел на вас сильное впечатление?

— Ну, хорошо. Я скажу только «черный портфель».

— А, — дружески кивнул Канарис. — Да, да, «черный портфель».

— Вот это был парень, герр Канарис. Как он разыгрывал передо мною американского дипломата! Самоуверенно, спокойно. Его арестовал один из моих офицеров.

Фон Фельзенек от души рассмеялся.

— Он доставлял двух французских шпионов и всю секретную документацию «Второго бюро» в наше распоряжение и нашел время еще для объяснения мне рецептов приготовления супа-айнтопф. Все время я думаю об этом молодце, хотел бы я иметь такого в своем штабе.

— Да, — ответил Канарис, — в нашей фирме есть несколько таких молодцов. Я вспоминаю об этой истории.

На самом деле он и понятия не имел, о чем идет речь, однако инстинктивно чувствовал, что произошло нечто очень серьезное. Небрежно Канарис спросил:

— Подождите… имя этого человека… сейчас… минуточку.

— Ливен. Томас Ливен, герр адмирал! Из абвера Кёльнского округа. Он предъявил мне удостоверение. Томас Ливен. Я никогда не забуду его.

— Ах, да! Конечно, Ливен, — Канарис кивнул адъютанту и взял с серебряного подноса два бокала с шампанским.

— Выпьем, дорогой генерал. Давайте сядем поудобнее, и расскажите мне подробнее о вашей встрече с Ливеном, я горжусь моими людьми.

Телефон звонил, не умолкая. Майор Лооз вскочил с постели. «Бесконечное беспокойство, — думал он, — ну и профессия у меня». Он нашел кнопку ночника, зажег свет, поднял трубку и прокричал: «Лооз». В трубке щелкало, шипело, и, наконец, он услышал: «Правительственный разговор. Соединяю с Парижем, с адмиралом Канарисом». При последних словах острая боль пронзила тело майора. «Печень, — подумал он, — ну, прекрасно, ко всему еще и это». И тут же услышал знакомый голос шефа:

— Майор Лооз?

— Герр адмирал?

— Послушайте, произошло невообразимое свинство…

— Свинство, герр адмирал?

— Знаете ли вы некоего Томаса Ливена?

Трубка выпала из рук майора и покатилась по постели. Из мембраны раздавался голос адмирала. Испуганный Лооз, наконец, нашел трубку.

— Яволь, герр адмирал!

— Значит, вы выдавали ему удостоверение сотрудника абвера?

— Яволь, герр адмирал!

— Зачем?

— Ливен был мной завербован, герр адмирал, но связи с ним пока нет.

— С первым же поездом или самолетом приезжайте в Париж. Я жду вас в отеле «Лафаэт». Как можно быстрее.

В отеле «Лафаэт» на авеню Опера располагалась штаб-квартира немецкой военной разведки во Франции.

— Яволь, герр адмирал! — ответил Лооз. — Я приеду так быстро, как смогу. Но что сделал этот человек?

Адмирал рассказал ему. Майор стал белее мела. Он закрыл глаза и упал на постель.

«Нет, нет! Этого не может быть. И я один во всем виноват», — подумал Лооз. В его ушах звучал голос адмирала:

— Ливен располагает именами, адресами и паролями всей французской агентуры. Вы понимаете, что это значит? Он жизненно важен и жизненно опасен для нас. Мы должны задержать его во что бы то ни стало!

— Яволь, герр адмирал! Я возьму с собой самых способных людей. Мы получим документы. Мы обезвредим его. Я сам застрелю его!

— Вы, пожалуй, сошли с ума, майор, — тихо проговорил голос из Парижа, — он мне нужен живой!

«20 августа 1940 года. 2 часа 15 минут.

Внимание!

Совершенна секретно!

Срочность первой степени

От начальника абвера всем частям тайной полевой полиции во Франции.

Разыскивается гражданин Германии Томас Ливен. 30 лет, худощавый, глаза и волосы темные, подстрижен коротко, одевается элегантно, владеет немецким, французским и английским языками. У разыскиваемого подлинное удостоверение сотрудника абвера, выданное майором Фрицем Лоозом, начальником отдела разведки Кёльнского военного округа, немецкий загранпаспорт № 5432311 серии „С“, фальшивый американский дипломатический паспорт на имя Вильяма С. Мерфи. Разыскиваемый выехал из Парижа 15 июня 1940 года на черном „крайслере“ с дипломатическими номерами и американским флагом на крыше автомобиля, имеет пропуск, выданный генералом фон Фельзенеком, его сопровождают женщина и мужчина. Разыскиваемый имеет важнейшие государственные документы. Организовать немедленный розыск. Все сообщения передавать немедленно майору Лоозу, руководителю особой группы „Ц“, в штаб-квартиру тайной полевой полиции в Париже. При аресте Ливена оружие применять только в исключительных случаях».

В то время как эта телеграмма вызвала переполох среди сотрудников тайной полевой полиции и военнослужащих вермахта и, в частности, у капитана, который 16 июня дал американскому дипломату бензин, Томас Ливен возвращался на своем «пежо» в Тулузу, держа черный портфель на коленях.