В круге света - [25]

– А теперь молись, как только можешь.

Он повел молитву, а я мог только просить о милости Божьей. Потом меня подняли на ноги, и я почувствовал всем своим разумом и каждой клеточкой своего тела, что стал священником. Непоколебимая уверенность в этом и покой разлились по мне.

Я стал священником из-под руки моего владыки и обрел в нем своего второго отца. Мой первый отец подарил мне жизнь и научил меня быть человеком, а второй – дал право служить у престола. Могу добавить лишь, что на следующий день, проснувшись рано утром, я увидел мой священнический крест, висящий в гардеробе на вешалке, и, вспомнив о своих вчерашних сомнениях, по привычке было загрустил, но внезапно кто-то словно напомнил мне: «Отгоняй его крестом!» Я перекрестился, и уныние покинуло меня. Свидетельствую, с тех пор оно меня не посещает.

Через несколько дней служения я стал ощущать боли в области сердца. Сначала относил их на счет священника кафедрального собора, который, как я считал, постоянно придирался ко мне и делал несправедливые замечания. Сегодня я понимаю, что так он учил меня, а тогда я скорбел. Через многие годы в разговоре с одним из батюшек услышал, что после рукоположения он поначалу не мог служить литургию:

– Только приступаю к службе, а у меня сердце схватывает!

Он даже ходил в больницу, в которую обращаются многие клирики. Врач, узнав, что священник еще только начинает служить, улыбнувшись, сказал ему:

– Не волнуйтесь, батюшка, боль скоро пройдет! Это благодать обустраивает в вашем сердце место для себя.

Когда Дух Божий посещает подвижников, Он нисходит в уже очищенное место. Входя в нас, священников, Он совершает это не по чистоте наших сердец, а для того, чтобы дать нам силу для исполнения предназначенного служения. Дух вынужден Сам обустраивать Себе место, отсюда и боль.

Шла интронизация Святейшего патриарха. Рядом с ним стояли все епископы и множество священников. Патриарх совершал действия чина спокойно, внешне не проявляя никакого волнения. Но священство знало, что в это время происходит в сердце святителя, можно сказать, ощущало его биение. Оно молилось о том, чтобы это сердце отныне было способно вместить в себя все радости и скорби своего народа, смогло безошибочно услышать волю Господню и провести Церковь как хрупкий корабль единственно правильным путем сквозь мели и рифы искушений и бури всяческих соблазнов к тому единственному маяку, имя которому – Христос.

Пересечения

Как поверите, если буду говорить вам о небесном?

Ин. 3:12

Я никогда не ездил к старцам, хотя имена их слышал и знал людей, считавших своим долгом побывать и благословиться у подвижников. А вот я не ездил. Мне один знакомый рассказывал, как он посетил покойного уже отца Бориса в Иванове, а тот дал ему благословение и наказал: «Исполнить обязательно!» Выслушал я своего знакомца и сделал для себя вывод: как хорошо, что я не мотаюсь без дела по старцам!

Но однажды в один солнечный осенний день на меня неожиданно обрушилось предложение стать диаконом. Вот тут-то я и завертелся волчком. Ладно бы, если я этого хотел, так ведь нет, как раз наоборот! Только-только поступил в Свято-Тихоновский институт. Мне учиться нужно, а здесь такое… Но вдруг это – воля Божия, а я пройду мимо нее?

Что делать? Ведь не жребий же тянуть, правда? И приходит мне в голову замечательная мысль: такой сложный вопрос может разрешить только старец. А где его взять? К тем, о ком уже слышал, прорваться невозможно, а раз так, то к ним я и не поеду. Вот если укажут мне обстоятельства такого подвижника, к которому я смогу попасть, тогда я и отправлюсь в путь, а если нет – извините, мое рукоположение отменяется по техническим причинам. Никогда не забуду: весьма довольный собой, иду принимать ванну, а моя будущая матушка, тогда еще ни о чем не подозревавшая, в это время с кем-то разговаривает по телефону. Лежу, нежусь, наслаждаюсь найденным решением и теплой водичкой. Входит супруга и говорит:

– Звонила Н. Представляешь, она побывала в Пафнутьево-Боровском монастыре! А в нем, оказывается, подвизается человек высокой духовной жизни, его имя – схиархимандрит Власий, и многие почитают его за старца. Кстати, и попасть к нему несложно…

От неожиданности я чуть было не захлебнулся. Пришел в себя, отдышался. Ничего не поделаешь, надо ехать – адрес указан!

Имея в запасе два выходных дня после ночной смены, я отправился в Калужскую область. Не стану рассказывать, как ехал, но в монастыре я оказался около пяти часов вечера. Это сейчас у дверей старца – нескончаемая очередь. Тогда было проще, дожидались встречи обычно человек двадцать, а когда я приехал, и вообще никого не было.

На двери кельи старца на гвоздике висел картонный треугольничек с надписью: «Не заходить». Ладно, уселся рядышком на скамейку, достал акафист Пресвятой Богородице и принялся читать. Минуты через три дверь открывается, и из-за нее выходит, как мне показалось, еще совсем не старый человек в подряснике и унтах и с интересом смотрит на меня.

– Что не заходишь?

– Да вот же, батюшка… – показываю на треугольник.

– Это не для тебя, радость моя, заходи!

Батюшка разговаривал со мной и одновременно облачался в схиму. Оказалось, он спешил на вечернюю службу. Мой вопрос разрешился в течение минуты, но мне захотелось побеседовать еще хоть немного, и я напросился к нему на следующее утро.