В краю лесов - [10]

Уязвленная гордость пробивалась в мистере Мелбери сквозь маску деланного безразличия, и работники не нашлись, что ему ответить. Уинтерборн слушал его с интересом, но молча; он все время стоял у огня, пошевеливая угли прутом.

— Так мы встречаемся, Джайлс? — продолжал Мелбери, словно освобождаясь от дум. — Ну, а что нового было вчера в Шотсфорде, мистер Баутри?

— Что ж, Шотсфорд — это Шотсфорд, без денег там не накормят; а кружечку настоящего и за деньги не купишь… Но, как говорится, поезжай за тридевять земель и там услышишь о собственном доме. Как будто наш новый сосед доктор, как его там, ну тот странный джентльмен, который все время читает, — будто бы он продал душу нечистому.

— Бог его разберет, — пробормотал лесоторговец; новость его не заинтересовала; однако слова Баутри напомнили ему о некоем уговоре. — Я как раз сегодня утром договаривался о встрече с одним джентльменом, а мне придется ехать в Шертон-Аббас встречать дочку.

— Интересно, сколько доктор получил за свою душу, — сказал старый Тимоти Тенге.

— Это все только бабьи россказни, — продолжал Баутри. — Говорят, что он разыскивал книги не то по какой-то тайной науке, не то по черной магии, и чтобы никто в округе не прознал про это, он выписал их прямо из Лондона, а не из Шертона. Посылку же по ошибке принесли к священнику, а того не было дома; жена и раскрой ее; когда она почитала их и поняла, что ее муж — еретик и погубит детишек, с ней сделался обморок. Но тут он пришел и сказал, что ничего такого не знает, и догадался, что книги посланы этому самому мистеру Фитцпирсу. Поэтому он написал на посылке «Остерегайтесь!» — и отправил ее с пономарем.

— Должно быть, занятный малый, — высказался столяр.

— Должно быть, — подтвердил старый Тимоти Тенге.

— Чепуха, — решительно сказал мистер Мелбери, — этот джентльмен просто любит науки, философию, поэзию и тому подобное; ему здесь скучно, вот он и пристрастился к чтению.

— М-да, — сказал старый Тимоти Тенге, — странно, что все доктора чем хуже, тем лучше. Я хочу сказать, что если услышишь о них такое, можно поставить десять к одному, что они вылечат вас, как никто.

— Это верно, — с чувством подтвердил Баутри. — Кто как, а если со мной что случится, я теперь пойду не к старому Джонсу, а прямо к этому. В прошлый раз старый Джонс прописал мне такое лекарство, что я и вкуса его не почувствовал.

Как знающий человек, мистер Мелбери не прислушивался к подобным суждениям, тем более что его занимали мысли о деловом свидании, про которое он чуть было не позабыл. Он прохаживался взад-вперед по сараю и глядел себе под ноги, как обычно бывало с ним в минуты нерешительности. Руки и ноги у него были прямые, почти негнущиеся — следствие тяжелой физической работы, ибо в молодости он начинал лесорубом и выбился в люди только благодаря трудолюбию и выносливости. Он мог бы порассказать о каждом ушибе, о каждом вывихе: это он заработал, когда один нес домой на левом плече длинное бревно от Татком-Боттома; это — когда на лесоповале его ударил по ноге вяз; другую ногу он растянул, корчуя пень. Изнуренный тяжелым трудом, он едва дотягивал до ночи, но на следующее утро вставал как ни в чем не бывало; усталость проходила и, казалось, никогда не вернется; уверенный в непобедимой силе молодости, он вновь возвращался к трудам. Но годы предательски копили болезни, и на склоне лет Мелбери поразили ревматизм, подагра и судороги, в которых он безошибочно узнавал то или иное происшествие, от которого своевременно не предостерегся.

Бабушка Оливер позвала Мелбери завтракать, и он ушел. На кухне, где, во избежание лишних хлопот, хозяева завтракали в зимнее время, он уселся у очага и долго глядел на голубоватые блики, плясавшие на побеленной стене, которую слегка желтил свет из окна.

— Прямо не знаю, что делать, — сказал он наконец жене. — Совсем забыл, что в двенадцать я должен встретиться с управляющим миссис Чармонд в Круглом лесу, а мне еще надо съездить за Грейс.

— За ней может съездить Джайлс. Это даже поможет им лучше сдружиться.

— Можно и так, только мне хотелось бы съездить самому. До сих пор я всегда сам встречал ее, всегда. Так приятно приехать в Шертон и ждать ее, она, может, еще и расстроится, если я ее там не встречу.

— Ты сам расстроился, а за нее не беспокойся. Ее встретит Джайлс, сухо сказала миссис Мелбери.

— Ладно… Пошлю его.

Спокойствие миссис Мелбери действовало убедительней, чем горячность, которая не привела бы ни к чему. Вторая жена лесоторговца отличалась уравновешенностью; она нянчила Грейс, когда мать той была смертельно больна, и успела привязать к себе девочку. Когда матери не стало, Мелбери, опасаясь, что единственная женщина, которая может позаботиться о его дочери, вдруг покинет их, уговорил кроткую Люси выйти за него замуж. Эта сделка — а это была отчасти сделка — оказалась удачной: Грейс было хорошо, да и сам мистер Мелбери не раскаивался.

Он возвратился в сарай и, увидев Джайлса, сообщил ему о своем намерении.

— Она приедет не раньше пяти; ты успеешь закончить дела и встретить ее, — сказал Мелбери. — Возьми зеленую двуколку, на ней ты доедешь скорее, и вам не придется возвращаться в потемках. За вещами можно послать фургон.