В концертном исполнении - [5]
— И еще, Марусечка, — веселился разошедшийся Шепетуха, — уберите со стола вашу похоронную икебану, мы с доцентом таким не закусываем!
— Ох и шалунишки эти ученые, ну такое скажут, — призывно хихикала пышущая здоровьем Марусечка, ложась бюстом на Телятникова в попытке достать пылившийся в вазочке бумажный цветок.
— Так… — сказал Сергей Сергеевич, когда, покачивая бедрами, официантка удалилась из зала, и поймал себя на том, что с внутренней приподнятостью потирает руки, чего никогда раньше за собой не замечал.
— Давайте выпьем за знакомство, за святую науку! — Профессор уловил движение телятниковской души и щедрой рукой наполнил портвейном стаканы.
— Нет, у меня лекция, мне нельзя, — сделал последнюю попытку отказаться Сергей Сергеевич, прекрасно понимая всю тщетность своих неискренних усилий.
— Вы меня обижаете! — развел руками лауреат государственных премий, и Телятников увидел, что Шепетуха говорит правду. — С вашим опытом и мастерством! Сто грамм портвейна для вдохновения никогда не помешают!
Он поднял свой стакан, и Сергей Сергеевич с удивлением заметил, что и его рука сама собой тянется к стоявшей перед ним посудине, и он уже чувствует во рту тяжелый, сладковатый вкус вина. Неземная легкая грусть коснулась вдруг крылом его души и пропала, а в опустевшей разом голове осталось лишь подобие мысли: портвейн-то я не пил со студенческих времен! Следуя примеру профессора, Телятников опорожнил стакан и, ухарски крякнув, утер влажные губы салфеточкой. Шепетуха меж тем был сама любезность: потчуя своего нового друга, он то пододвигал Сергею Сергеевичу селедочку под красной свекольной шубой, то подкладывал ему на общепитовскую тарелку синюшного, будто украденного у родного Аэрофлота цыпленка. Суетясь и то и дело промокая разлитый по мрамору стола соус, профессор разгорячился, снял ватник и промасленную кепчонку, под которой оказалась бетонно-серая, похожая на взлетную полосу лысина, поросшая местами защитного цвета волосиками. К удивлению Телятникова, верхнюю одежду директор координационного центра носил непосредственно на майку-тельняшку, свежесть которой представлялась сомнительной. Зато порадовала Сергея Сергеевича вытатуированная на худосочном предплечье Шепетухи фривольная картинка, под которой шрифтом газеты «Правда» стояло: «Любите Сему — источник знаний!»
— Воспоминания молодости! — вздохнул лауреат государственных премий, проследив за взглядом своего визави. — Кто из нас не был грешен! Морские дальние походы, яростные ночные десанты! — Он потянулся за второй бутылкой, неизвестно как и когда очутившейся на столе, склонив голову набок, разлил портвейн. — Давай, Сергей, за нас! В зрелом возрасте, скажу я тебе, тоже есть свои прелести! Мудрость там, интеллект!.. — Профессор шмыгнул носом, сплюнул на пол. — Приятно все-таки ощущать себя состоявшейся личностью!
Сергей Сергеевич скривился, но Шепетуха настаивал:
— Брось, Серега, не кочевряжься, винишко-то лечебное! Вспомни наши лихие студенческие попойки! Кто в жизни свое не выпил, тот для науки человек потерянный! За тебя! Нет, нет, — пресек он попытку Телятникова симулировать, — тостуемый пьет до дна!
Морщась и страдая лицом, Сергей Сергеевич выпил большими глотками вино, поспешно заел его приторный вкус салатом «Столичный». Если раньше мысли его мешались, то после второго стакана картинка мира попала в фокус, и шестым чувством он понял, что настало время поговорить о науке.
— А вы, собственно, по какой части? — спросил Сергей Сергеевич, сосредоточенно стараясь подцепить на вилку подрагивающее, как груди официантки, желе.
— Я — по бабам! — радостно заржал профессор. — Ладно, Серега, шучу! Работаю на стыке наук, специализируюсь все больше на человеке! И вообще тебе давно пора звать меня просто — Семен! — Шепетуха вдруг пошел по телу зелеными, плесневелыми пятнами, звучно икнул, отчего на Сергея Сергеевича явственно пахнуло ароматом тройного одеколона. — Извини, старик, с утреца был маленько не в себе, вот и поправился! — пояснил он, доставая из кармана ватника мятую пачку дешевых сигарет.
— Значит, биофизик, — гнул свою линию Телятников.
— Можно и так! — согласился Шепетуха, закуривая. — Только не в названии дело. Наука так же едина, как мир! Это мы сами с нашим убогим воображением поделили все на разные физики, химии и прочие географии!.. — Для убедительности концом ножа он покрошил остатки ветчины на тарелке. — А по большому счету: единая природа, единая наука, единое поле!
«Красиво излагает, собака, — подумал Сергей Сергеевич застрявшим в голове штампом. — Ум аналитический. И как ловко перешел к единой теории поля! Сразу чувствуется — крупного калибра ученый. Странно только, что ходит в ватнике и на ногах опорки. А… — догадался Сергей Сергеевич, — так это ж он наше прогнившее общество эпатирует… Бьет обывателя своей экстравагантностью. Только все равно — тельняшку я бы постирал». Телятников почему-то потянулся за сигаретами, прикурил от поднесенной Шепетухой спички, заперхал, ловя открытым ртом воздух. Глаза его полезли на лоб, он инстинктивно потянулся за услужливо налитым портвейном, долго пил его маленькими глоточками. Неожиданно близко, отражением в самоваре, он увидел лицо перегнувшегося к нему через стол Шепетухи, его блудливые, подгулявшие глаза и большие, по-африкански вывернутые губы.
Николай Дежнев (Попов) — выдающийся современный писатель. Российские критики часто сравнивают его с Михаилом Булгаковым, зарубежные — с Кастанедой или Маркесом. И это неслучайно: реальность в его произведениях часто граничит с философией и мистикой.«Принцип неопределенности» — третья книга трилогии (первая — роман «В концертном исполнении», издавался в России, США, Франции, Германии, Испании, Голландии, Норвегии, Бразилии, Израиле и Сербии, вторая — роман «Год бродячей собаки», изданный в России). В них рассказывается о судьбах трех молодых людей, каждый из которых идет своей дорогой.В романе «Принцип неопределенности», как и в двух других, автор предлагает свою собственную концепцию устройства мира.
Рассказ опубликован в книге «Игра в слова», издательство Время 2005 г., в авторском сборник в серии «Библиотека Огонька», 2008 г.
Сергей Денников, герой нового романа Николая Дежнева обладает несомненным талантом: он с легкостью придумывает различные способы манипулирования людьми, чем за щедрую плату пользуются в своих интересах нечистоплотные политики, владельцы масс-медиа, рекламодатели и прочая влиятельная публика, воздействующая на умы доверчивых россиян. В результате драматического поворота сюжета герой попадает в ловушку собственного дара… Роман написан зло и остроумно, чистым и гибким русским языком, нечасто встречающимся в нашей современной литературе.Николай Борисович Дежнев (р.
Николай Дежнев — выдающийся современный писатель. Российские критики часто сравнивают его с Михаилом Булгаковым, зарубежные — с Кастанедой или Маркесом. И это неслучайно: реальность в его произведениях граничит с философией и мистикой. «Дорога на Мачу-Пикчу» — глубокий роман о ценностях жизни человека, реалистическое, полное юмора и фантазии повествование о его внутреннем мире, о путешествии на границу двух миров. «Мачу-Пикчу» — это символ, поразивший воображение ребенка, поверившего, что, как бы трудно ему ни пришлось, есть такое место на Земле, где можно быть самим собой и обрести счастье…
Главный герой — самый обыкновенный человек, но так уж вышло, что именно на него указал Маятник Всемирного Времени, а когда происходит ТАКОЕ, то себе ты уже не принадлежишь — слишком многое начинает зависеть от каждого твоего шага и лишь опыт предшествующих жизней может помочь не оступиться.
Семья — это целый мир, о котором можно слагать мифы, легенды и предания. И вот в одной семье стали появляться на свет невиданные дети. Один за одним. И все — мальчики. Автор на протяжении 15 лет вел дневник наблюдений за этой ячейкой общества. Результатом стал самодлящийся эпос, в котором быль органично переплетается с выдумкой.
Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.
Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
О чем этот роман? Казалось бы, это двенадцать не связанных друг с другом рассказов. Или что-то их все же объединяет? Что нас всех объединяет? Нас, русских. Водка? Кровь? Любовь! Вот, что нас всех объединяет. Несмотря на все ужасы, которые происходили в прошлом и, несомненно, произойдут в будущем. И сквозь века и сквозь столетия, одна женщина, певица поет нам эту песню. Я чувствую любовь! Поет она. И значит, любовь есть. Ты чувствуешь любовь, читатель?
События, описанные в повестях «Новомир» и «Звезда моя, вечерница», происходят в сёлах Южного Урала (Оренбуржья) в конце перестройки и начале пресловутых «реформ». Главный персонаж повести «Новомир» — пенсионер, всю жизнь проработавший механизатором, доживающий свой век в полузаброшенной нынешней деревне, но сумевший, несмотря ни на что, сохранить в себе то человеческое, что напрочь утрачено так называемыми новыми русскими. Героиня повести «Звезда моя, вечерница» встречает наконец того единственного, кого не теряла надежды найти, — свою любовь, опору, соратника по жизни, и это во времена очередной русской смуты, обрушения всего, чем жили и на что так надеялись… Новая книга известного российского прозаика, лауреата премий имени И.А. Бунина, Александра Невского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и многих других.