В изгибе развития - [18]

И здесь раздался первый посторонний звук, который Ник Лов услышал впервые за много часов в абсолютной тишине, окружавшей его до сих пор. Звук, напоминавший треньканье лопнувшей струны, тихий, но звонкий и очень чёткий. Ник Лов перестал тянуть дверь, и звук более не повторился. Тогда Ник Лов снова потянул дверь и снова услышал такой же звук. Толкнув дверь от себя, Ник Лов опять услышал два треньканья.

Теперь Ник Лов более смело потянул дверь, услышал два треньканья, затем третье и далее тонкий, растянутый и какой-то металлический звук, имеющий явное сходство с плохой записью человеческого голоса.

«Длинь, длинь, длинь, — пауза, — Ни-и-к Лов!» — произносила дверь при открывании, и Ник Лов отбросил сомнении в том, кому принадлежит этот голос: Вер Ли, конечно, Вер Ли, хотя и весьма искажённый.

— Ли! — почти закричал Ник Лов, — Что же дальше, Ли? — Ник Лов снова несколько раз открыл и закрыл дверь, пока не убедился, что ничего более не записано и что звук исходит снизу, оттуда, где нижняя петля двери. Совершенно не думая уже о том, что он свершает тот шаг, к которому долго готовился, Ник Лов перескочил через порог и, придерживая рукой тяжелую металлическую дверь, несколько раз закрыл и открыл её.

В коридоре было полутемно, но место, из которого исходил звук, Ник Лов определил теперь точно: это действительно была нижняя петля. Ещё ничего не видя, Ник Лов, нагнувшись, притронулся к петле рукою и ощутил маленькую металлическую пластинку, вибрация которой и создавала звук. И хотя света в коридоре было недостаточно, гораздо меньше, чем в кабине, Ник Лов скорее сообразил, чем увидел, что осмысленность звука связана с тем, что кончик металлической пластинки, выполняющей роль мембраны, скребёт по бороздке записи воспроизводя имя Ник Лова.

«В чём дело? Почему такую странную систему записи избрала Вер Ли? — подумал Ник Лов. — Почему?».

Но ответ уже зародился в подсознании Ник Лова, постепенно проясняясь в виде отчётливой мысли. В виде ответа, обдумывание которого опять вызвало волнение Ник Лова, хотя он уже чувствовал себя достаточно окрепшим для того, чтобы принять этот ответ, сколь бы трагичен ни был его смысл: Вер Ли знала, знала, что каналы связи будут или уже были отключены! Она знала, что не сможет воспользоваться обычными системами передачи информации ему, Ник Лову, и потому избрала необычный!

Ник Лов, быстро вбежав в кабину, торопливо открыл один из шкафчиков, где кроме щипцов, пилки, ножика должен был быть также и электрический фонарик, Найдя его, Ник Лов щелкнул выключателем и, с радостью убедившись, что фонарик вспыхнул, снова переступил порог и направил луч на петлю. На нижней полукруглой её поверхности, по-видимому лазерным лучом, была нанесена бороздка записи имени Ник Лова, кончавшаяся явно видной маленькой стрелкой, указывающей на стену рядом с петлей. Передвинув немного луч Ник Лов увидел мелкую короткую надпись, которая была видна только в том случае, если глаза находились не более чем в нескольких сантиметрах от букв.

Краткость и ужасающий смысл надписи пронизали сознание Ник Лова:

«Ник! Корабль захвачен негодяем! Найди мои письма в хранилище под шифром, выражающим число секунд твоего времени в предпоследнем большом забеге. Твоё пробуждение уведено далеко от этого кошмара. Будь осторожен! Прощай! Ты был мне дорог! Будь осторожен! Вер Ли».

Ещё не в состоянии охватить узнанное, Ник Лов ощутил всю трагичность этого крика боли и предупреждения, посланного ему из глубины веков.

Спазм сжал его горло, выжженные лазером буквы врезались в память Ник Лова. Поднявшись, он медленно переступил порог, вернувшись в кабину и вновь услышал скребущий звук обратной записи, закрыл за собой дверь.

«Куда ушли эти века? Куда ушла ты, Вер Ли, любовь моя? Что ты хочешь мне сказать и где ты сейчас? Из какой огромной дали времён предупреждаешь меня, бережёшь меня?».

Глава 3 ВСТРЕЧА

Ещё двое земных суток после открытия послания Вер Ли Ник Лов провёл в кабине, размышляя над происшедшим и перебирая в уме возможные варианты. Одно было несомненно: случившееся протекало не от болезни, которая, по-видимому, послужила лишь толчком к нарушению нормального ритма жизни корабля.

«Каким негодяем? Я же всех знаю! И чего же мне следует опасаться сейчас? — продолжал размышлять Ник Лов. — Ведь от любого «негодяя» сейчас должно остаться лишь слабое воспоминание. Но то, что он, Ник Лов, проснётся не скоро, Вер Ли знала! — Ник Лов в растерянности потёр лоб. — Впрочем, к чему ломать голову? Нужно окрепнуть, обрести былую форму и отправиться на осмотр корабля», — думал Ник Лов.

И все эти сорок восемь часов, которые Ник Лов дополнительно отвёл себе, он усиленно занимался гимнастикой и силовыми упражнениями, обтирался водой, регулярно ел и к началу пятого дня после пробуждения увеличил свой вес до 72 килограммов, а динамометрическую силу более чем втрое. Проснувшись утром после очередного четырёхчасового сна. Ник Лов твёрдо решил, что ему пора выходить на разведку.

План Ник Лова был прост. Он выйдет из кабины, спустится, не пользуясь лифтом, в зону большей тяжести, где располагались хранилища информации, и, согласно указанию Вер Ли, найдёт её письма в ячейке за номером 7343, ибо таково было в секундах время в последнем, полностью пройденном Ник Ловом забеге на марафонскую дистанцию. После этого Ник Лов вернётся в кабину, где сможет эти письма спокойно прочитать.