В интересах государства - [22]

– Вы курите? – спросил Шерман, предлагая пачку сигарет.

Брук покачал головой и присел на край стола.

– Так о чем мы говорили? – спросил он, неубедительно изображая забывчивость.

– Об Иньесте, капитан… извините, мистер Гамильтон, – поправился Шерман. – Вы, конечно же, знаете о генерале Иньесте, раз его страна представляет для вас интерес.

– Да, безусловно, но я был там всего лишь в экспедиции… – неопределенно протянул Брук. Неужели он как-то дал понять, что знает о приезде Иньесты в Лондон?

– В экспедиции, которой, насколько я понимаю, содействовал ваш брат, – поспешил вставить Шерман.

– Да, но…

– И для проведения которой вам было необходимо разрешение военных властей.

Брук внезапно понял, что журналиста интересует совсем не то, чего он опасался. Он облегченно вздохнул, но ему все-таки была не ясна цель визита Шермана.

– Да, страной правят военные, – сказал он с неожиданной доверительностью, вставая за пепельницей. – И только через них можно чего-то добиться.

– Безусловно, мистер Гамильтон, я уверен в этом. Но у вас вряд ли могли возникнуть какие-либо трудности. Ведь вы же сами причастны к этому бизнесу. – Несколько озадаченный исчезновением настороженности в собеседнике, Шерман решил попытаться спровоцировать какой-нибудь взрыв.

– Я решительно не понимаю, почему я непременно должен иметь к этому отношение на том основании, что я бывший военный, – не без раздражения заметил Брук. – Послушайте, чего вы все-таки хотите от меня?

– Хорошо, я поставлю вопрос по-другому. Ваша семья обогащается за счет этой страны… – Шерман умышленно не стал задерживать внимания на словах Брука, – …благодаря особым отношениям вашего могущественного братца с одним весьма сомнительным диктатором. И раз вы использовали влияние вашего брата, я, естественно, делаю вывод, что вы одобряете деятельность его горнодобывающей компании и дружбу с Иньестой и его приспешниками.

Брук хотел было возразить, открыл рот и тут же в смятении закрыл. Неужели ему придется оправдывать деятельность брата? Раньше он как-то не задумывался, в чем они, в сущности, замешаны. Где-то в уголке памяти всплыла цифра: средняя продолжительность жизни рудокопов – тридцать один год. Как всякая статистика, эта цифра явно завышена. Но даже если принять ее за истину, это на пять лет меньше, чем ему сейчас.

– Вы когда-нибудь встречались с Иньестой? – неожиданно спросил Шерман.

– Слава богу, нет. – Брук почувствовал, что покраснел, и попытался взять себя в руки. – Один мелкий чиновник помог ускорить мои дела – ну, там визы, подписи военного губернатора района и все остальное. Между прочим, вы только назвали мне свое имя и какую газету представляете, а не то, о чем пишете. – Он запахнул поплотнее свой банный халат, который был почти до неприличия коротким, и постарался принять как можно более непринужденный вид. – Очевидно, у вас есть какая-то идея насчет моего брата и вы ее разрабатываете.

– Значит – тайна фирмы? – улыбнувшись, сказал Шерман. Он решил переменить тактику, поняв, что Брук Гамильтон так легко на его приманку не клюнет. – Ладно, я вам скажу, чем я сейчас занимаюсь, но прошу вас сохранить это в тайне. – Подождав утвердительного кивка, Шерман продолжал: – У меня складывается впечатление, что ваш брат был связан с Иньестой еще до переворота.

– Вы хотите сказать… – удивление Брука было неподдельным. – Но ведь он купил эту компанию через год после прихода военных к власти.

Шерман спокойно кивнул.

– В таком случае, – вздохнул Брук, – вы, по-видимому, знаете гораздо больше, чем я, но ваше предположение кажется мне маловероятным. Не то чтобы я полностью исключал такую возможность. Просто я ничего не знаю о его делах. Он много разъезжает – Гонконг, Сингапур, Южная Америка, Нью-Йорк, Бейрут и, конечно, Европа. Поэтому, чем он всюду занимается…

– Вы упомянули Бейрут. Первый раз слышу, что у него и там дела.

– Не знаю, как теперь, но несколько лет назад… вплоть до начала войны он бывал в тех краях очень часто. Но я не понимаю, какое это может иметь отношение к Южной Америке.

Шерман внимательно посмотрел на него, не зная, высказать ли зародившееся подозрение. Ему вдруг пришло в голову, что таинственный убийца Эгиа вполне мог быть арабом из числа бандитов маронитской шайки в Ливане.

11

– Значит, никаких планов на предмет женитьбы, а, Брайан?

Дандаса уже тошнило от примитивных шуточек Майка Кларксона по поводу его личной жизни.

– Нет, – огрызнулся он.

Ему неприятен был Кларксон, потому что он никогда не знал, как воспринимать его – то ли терпеть это сомнительное дружелюбие, то ли послать все к черту. Не улучшала дела и весть о том, что самолет Иньесты задерживается почти на два часа. Интересно, как отнеслись к этому парни из дипохраны, хотя им-то не привыкать околачиваться без дела. В любом случае, он был уверен, что они тоже считают Майка Кларксона умником, без которого вполне можно обойтись.

Комната ожидания в отделении охраны аэропорта была на редкость уродливой с этими оранжевыми пластмассовыми креслами и зелеными ковровыми плитками. Повсюду валялись белые бумажные стаканчики – свидетельство их долгого ожидания, а круглые пепельницы были переполнены окурками. Один из констеблей спал, откинувшись в кресле, сложив на груди руки, вытянув ноги. Голова его свесилась набок, челюсть отвисла. Дандас мысленно похвалил его. Время, проведенное во сне, не потрачено даром, если тебе предстоит ночная работа. Жаль, что он не может последовать его примеру.