В Индию на велосипеде через Западный Китай/Тибет/Непал - [28]

Ещё одна категория людей, интересующихся странной деревней — учёные: историки, социологи, лингвисты. Маланцы ведут родословную от македонцев. Внешне деревня не сильно отличается от обычных поселений в Химачал Прадеш: те же брусчатые дома с крышами из каменных пластин, та же одежда и круглые шапки-топи у жителей. И всё же чувствуется, что место особенное.

Общественный строй Маланы — теократическая демократия. 125 домов деревни поделены на 4 избирательных участка. От этих участков избираются 8 временных представителей в верхнюю палату сельского парламента. Три других члена верхней палаты — постоянные. Это жрецы бога Джамлу. Главы всех семей образуют нижнюю палату. Последняя собирается в том случае, если обсуждаемый вопрос сложен, и верхней палате не удается решить его самостоятельно. Что бы не произошло в деревне, обращаться к индийской полиции или внешней власти запрещено, за это штраф —1000 рупий.

Сама деревня производила впечатление спокойного и несколько сонного места. Мужчины отдыхали, покуривая трубочки. Женщины пахали грядки «по-македонски» — сразу двумя тяпками. На большом камне сидели несколько маланцев, среди них дедушка с клубком шерсти и веретеном.

Я показал камеру — можно сфотографировать? Дедушка кивнул в знак согласия. Для лучшего ракурса я облокотился на камень, но как раз этого делать и не стоило. Начался переполох, селяне как ошпаренные вскочили со своих мест и негодующе загалдели. Я быстро отскочил в сторону. Забыл, что все камни в деревне тоже неприкасаемые! Быстро ретировался, пока не заставили платить штраф.

На центральной площади Маланы стояла параболическая антенна. И сюда добралось телевидение! Напротив была школа, где дети постигали азы хинди и английского, заполняя разлинованные тетрадки аккуратными рядами закорючек. При виде меня они бросили занятия и зашумели:

Фоту! Фоту! Фотупикчур!

Всем индийским детишкам нравится фотографироваться. Одна девочка застенчиво попросила у меня шоколад. Сладостей в карманах не было, зато я нашёл пакетик с орешками. Протянул девочке, но она показала жестами: «кидай». Подкинул пакетик вверх, и девочка его поймала.

Какое-то время я бродил по узким деревенским дорожкам, прижав руки к бокам. Каждый встречный предостерегающе бросал мне:

― Не трогать! Не касаться! Штраф 1000 рупий.

Думаете, это просто — ничего не касаться?! Скоро я начал чувствовать себя неуклюжим слоном в посудной лавке. Даже предпочёл вернуться в свою гостиницу на отшибе. Там можно было касаться чего угодно — и это такое счастье!

Вечером в Малане начались танцы. Под барабанный бой, взявшись за руки, молодые люди вышагивали вокруг костра. Танец напоминал одновременно хороводы долины Куллу и греческий сиртаки.

На склоне противоположной горы мерцали яркие цепочки огоньков.

― Что это? — спросил я у стоящих рядом ребят.

― Охотники, — ухмыльнулись они в ответ.

― Хм… А может земледельцы? Коноплю сажают?

― Может и так. Но это не наши, а непальцы, — ответили они, хитро прищурившись.

Мне маланцы не верили, когда говорил, что не курю гашиш. Переспрашивали, уточняли и предлагали продать свой товар со скидкой, как некурящему.

― Ты, это… ночью один не гуляй, — хмуро посоветовали парни. — В наших местах водятся ракшасы-призраки. Хватают любопытных иностранцев и утаскивают в потусторонний мир…

С охраняющими коноплю ракшасами я связываться не собирался и потому вернулся ночевать в гостиницу.

С утра отчего-то разболелось горло. Я пошёл в местный медпункт — он был открыт для всех, даже для чужаков. Доктор не стал ко мне прикасаться, а просто выдал пару пилюль и записал моё имя в журнал посещений. В колонке «подпись» красовались росчерки предыдущих пациентов. Но в половине случаев вместо подписей стояли отпечатки пальцев — многие жители деревни были неграмотны.

Забрав вещи из гостиницы, я пошёл в сторону выхода из посёлка. На окраине Маланы мне навстречу шёл маленький мальчик.

Он с трудом нёс на плече здоровенное бревно. Я дернулся было, чтобы помочь, но мальчик в ужасе закричал:

― Не трогать! Не касаться!..

Ах, да! Чуть не забыл.

На пути вниз, нога соскользнула с гладкого камня, и я неловко упал. Да так что умудрился почти полностью оторвать одну штанину. Даже тяжело нагруженные ослы, поднимавшиеся мне навстречу по горной дорожке, казалось, смеются надо мной.

Длинные караваны регулярно доставляют наверх провизию и товары для деревенских магазинов. Что отправляют вниз, я даже не хотел гадать.

Весёлое озеро

Одно из самых священных мест штата Химачал Прадеш — озеро Ревалсар. Это место почитается одновременно индусами, сикхами и буддистами. Легенды утверждают, что величайший учитель тантрического буддизма гуру Падмасамбхава, использовав свою чудесную силу, улетел с Ревалсара в Тибет проповедовать. Также известный как Гуру Ринпоче, то есть Драгоценный Учитель, он основал одну из старейших буддистских школ Ньингмапа. Распространение буддизма в Тибете — его заслуга. Утверждают, что дух Гуру до сих пор живёт в пучках водорослей, плывущих по поверхности озера.

В монастыре секты Ньингмапа я и остановился. Плата за комнату была копеечной, но не возбранялось сделать пожертвование, что я и сделал. Ещё с Тибета у меня сохранилась тёплая армейская нижняя одежда. С каждым днём становилось всё жарче, и я решил, что она мне уже не понадобится. А монахов со временем ждёт новая зима. Пусть одежда китайской армии послужит на благо тибетским беженцам — греет их в холода.