В глухих лесах - [25]

Да что же это такое? Какое отношение может иметь Томми к «расследованию» Пола Миллера? То, что Томми был знаком с Энни? Но ведь он не знал ни одну из других погибших девушек. Мысли путались в голове, одно за другим возникали нелепые, идиотские предположения. Боже милостивый, ну не абсурд ли это — взвешивать «за» и «против», подозревать?

Кэрол немного постояла, потом пошла на кухню и налила себе стакан минеральной воды. Потом посмотрела на три гравюры, висевшие в рамках на стене холла. На праздновании в честь выхода в свет первой книги Кэрол ее подруга Марго Дженнер преподнесла эти гравюры ей в подарок. Это были прекрасно выполненные образы святого Миколаса, святого Франциска — покровителя торговли, и святого Луки — покровителя всех детей, писателей и художников. И хотя Кэрол не была католичкой, она обнаружила, что с тех самых пор стала втайне надеяться, что святые охраняют ее.

Кэрол снова подошла к холодильнику. На его двери висела на маленьком кусочке магнита карточка Эрика Гейнса. Кэрол сняла трубку настенного телефона. К счастью, Эрик был на месте. Услышав его голос, она почувствовала, как охватившее ее нервное напряжение слегка ослабело.

— Привет, Кэрол. Что-то случилось?

Она заставила себя говорить легкомысленным, даже слегка бесцеремонным тоном.

— Нет, но можно попросить тебя об одном одолжении?

— Пожалуйста.

— Пожалуй, оно может показаться довольно странным, но я ни за что не стала бы просить, если бы не…

— Я помогу тебе, потому что хочу этого. Сделаю все, что в моих силах. Давай, говори.

«Ладно, поехали», — мысленно подбодрила себя Кэрол.

— Послушай есть ли какой-нибудь список подозреваемых по делу Дональдсон?.. То есть, я хочу сказать, все эти дела, они что, связаны между собой? Так ты думаешь?

— Да… — не сразу ответил Эрик.

Кэрол немного помолчала. У нее опять пересохло в горле.

— Я знаю, это необычная просьба, но можно ли мне посмотреть эти списки?

— Кэрол, — сразу же возразил Эрик, — вот уж не думал, что…

— Слушай, я не прошу тебя выдавать мне на руки копию, — заторопилась Кэрол, — меня вполне устроит, если ты просто зачитаешь мне имена.

Она как бы со стороны услышала, что в этом месте голос ее непривычно зазвенел, и тут же возненавидела себя за это. Если Эрик почувствует эту перемену голоса…

— Подожди, не вешай трубку, — ответил он.

Кэрол потянула за собой телефонный провод и подошла к окну. Ей вдруг захотелось вдохнуть свежего воздуха. Через секунду Эрик вновь взял трубку.

— У меня могли бы быть большие неприятности, — ясно сказал он, — за служебные нарушения такого рода. Ну ладно, у нас тут компьютер сломался, поэтому они не в алфавитном порядке. Я буду тебе читать фамилии прямо с карточек. Тебе нужны имена?

— Нет, фамилий вполне достаточно.

— Когда закончим, надеюсь, ты объяснишь мне, к чему все это.

Эрик начал читать.

— Макрори, Браун, Льюис, Донован, Эйвери…

Кэрол слушала, сжав изо всех сил телефонную трубку.

Имена шли одно за другим, незнакомые, имена неизвестных людей — большинство из них, разумеется, ни в чем не виновны. Почти все. А потом Кэрол вдруг поразило, поразило даже сильнее, чем час назад, — сумасшествие Миллера, степень его безумия.

— Бордмен, Эстебан, Смит, Пеллетьер, Рамирес, Дэвис, Огден, еще Смит, Канетти…

Кэрол хотела прервать Эрика, попросить его читать быстрее, но побоялась, что из-за этого неправильно расслышит какую-нибудь из фамилий.

— Возницкий, Пек, Кохэн, Спрингмейер… — Эрик остановился. — Все, Кэрол.

— Слава Богу, — облегченно вздохнула она.

— А теперь объясни мне, что происходит. Что конкретно ты ожидала услышать? — сказал Эрик.

— Я просто подумала, что, может быть… что в списке может быть кто-нибудь, кого я знаю.

— Кто? — спросил Эрик. — Кэрол, умоляю тебя, ради всего святого, если тебе что-то известно об этом деле и ты мне не говоришь…

Кэрол не хотелось раскрывать Эрику все карты, но она чувствовала, что другого выхода у нее нет. Эрик помог ей. Неужели она откажет ему в простом объяснении?

— Я хотела убедиться… что там нет имени… моего брата.

— С чего это вдруг у тебя такие мысли?

Кэрол призналась, что еще раз разговаривала с Миллером.

— У него теперь новая «версия», — объяснила она, — он заявил, что у него имеется список подозреваемых по этому делу, и один из них, якобы, — мой брат.

— Боже мой! — воскликнул Эрик. — Кэрол, Чего бы там тебе ни наговорил этот тип, официальное расследование ведем мы, и твой брат — вне подозрений.

— Ты не можешь себе представить, как это все ужасно…

— Эй, эй, Кэрри, я все прекрасно понимаю. Ну как, теперь с тобой все в порядке? Я заканчиваю в семь и мог бы…

— Нет, спасибо. Мне просто нужно было еще раз убедиться. Ты помог мне в этом, я тебе очень благодарна.

Эрик заставил ее дать обещание, что она скажет ему, если ее вновь что-нибудь или кто-нибудь огорчит. Кэрол было приятно, что Эрик беспокоится о ней, и когда она повесила трубку, черные тучи, которые Миллер собрал над ее головой, рассеялись.

Вместо того чтобы возобновить работу, Кэрол села отвечать на изумительно вдохновляющие письма детей. Сколько радости они приносили ей, и какое это было удовольствие отвечать на них. Но сегодня у Кэрол сердце было не на месте, поэтому она написала лишь пять коротких записок и потом вновь начала поглядывать на телефон. Ей снова захотелось поговорить с Томми.