В дебрях Камасутры - [48]

Погрузившись в воспоминания, жрец не заметил лиану, висящую поперек дороги. Громко ругаясь, он выпутался из зеленых сетей и присел отдохнуть. Сегодня места на муле ему не хватило. Брихадаранья приподнял плотную ткань. Убедившись, что оба его пленника на месте, он возблагодарил богов за то, что третий чужеземец сумел выбраться через потайную дверь и сбежать. Меньше мороки с погрузкой, а главное — жрецу без особых усилий удалось отвести от себя возможные подозрения и свалить похищение божественного отпрыска на чужеземца. Оказывается, Каа-му так легко провести! Одно слово, богиня любви... А она, бедняжка, так плакала, так молила о помощи, так прижималась к нему! Совсем как раньше...

Жрец тяжело вздохнул и снова взялся за повод. Мул возмущенно фыркнул и нехотя продолжил путь.

Где, интересно, сейчас этот маленький негодяй? В последнее время в жизни жреца все шло наперекосяк, и причиной своих бед он считал юного Мозгопудру. Начать с того, что чем старше становился мальчишка, тем больше времени проводила с ним мать, совершенно игнорируя своего любовника и позволяя няньке безнаказанно бездельничать. К тому же сын Каа-мы рос отъявленным шалуном и главным объектом своих проказ выбрал не кого-нибудь, а верховного жреца. Больше всего юный божок обожал пристраиваться за спиной у Брихадараньи и ходить за ним по всему двору, копируя его прихрамывающую походку. При этом он строил такие уморительные рожи, что окружающие катались от хохота, а служители храма предпочитали ретироваться, дабы гнев жреца не пал на их головы. Божественная Каа-ма при этом хохотала громче всех, и любые проделки сходили мальчишке с рук.

Но самое страшное случилось на исходе прошлой луны. Слухи о возможностях богини Каа-мы и ее отпрыска докатились до столицы. Раджа изъявил желание лично лицезреть юного сына Кришны и пригласил божественное семейство к себе во дворец. Сонька была чрезвычайно польщена таким вниманием и засобиралась в столицу.

Брихадаранья пытался вразумить несмышленую богиню:

— Ты там пропадешь! Прошу тебя, отмени поездку, — умолял он. — Стоит тебе только появиться в столице, как сразу же выстроятся бешеные очереди из желающих реинкарнироваться.

— Вот и славно, — мечтательно улыбнулась Сонька. — Народ там посостоятельнее, от клиентов отбоя не будет.

— Да пойми же, — мягко обнял жрец богиню за плечи, — мы не сможем организовать процесс реинкарнации на чужой территории. Где мы возьмем Животных? А куда будем девать тела клиентов? К Радже в подвал? Там даже нет чудодейственного люка, необходимого для проведения ритуала! Реинкарнацию можно проводить только здесь, в моем храме.

— В твоем? — Сонька нахмурилась и сбросила руки жреца со своих плеч. — Если я не ошибаюсь храм носит имя Каа-мы.

— Ну конечно, я просто оговорился...

Сонька уставилась в окно, задумчиво перебирая пальцами узорчатый край сари.

— Да, ты прав, — неожиданно согласилась она. — Я не стану заниматься в столице реинкарнацией. Скажу: устала, мол, и все тут. И вообще — я в гостях, с неофициальным визитом, имею право на полноценный отпуск. Поэтому... — богиня выдержала эффектную паузу, — ты мне там будешь не нужен, я поеду одна с сыном.

Жрец побледнел и выдвинул последний аргумент:

— А как ты поступишь, если вздумает реинкарнироваться сам раджа? Он не привык, чтобы ему отказывали.

Сонька в ответ лишь беспечно отмахнулась:

— Не волнуйся, что-нибудь придумаю. Вот соблазню его, он и не захочет спешить с перевоплощением. — Каа-ма лукаво прищурилась и уставилась на любовника.

Не в силах больше сдержать свою ярость, жрец схватил Соньку и прижал к каменной стене:

— Не пущу тебя, и все, — прохрипел он ей в лицо. — И сынка твоего под замок посажу.

Услышав, что ее обожаемому малютке угрожает опасность, Сонька взвизгнула, как дикая кошка, И залепила Борьке такую пощечину, что тот едва удержался на ногах. Левый глаз жреца мгновенно заплыл, из расцарапанной щеки засочилась кровь.

— Теперь ты еще и одноглазый, — расхохоталась Сонька. — Знай, несчастный, богиню удержать невозможно. Торчи сам в своей провинции, а я в столицу хочу.

Брихадаранья болезненно поморщился, вспоминая сцену, спустя пару часов после которой ему пришлось валяться у Соньки в ногах, вымаливая прощение. На вечер была назначена очередная церемония реинкарнации, а возвращать клиенту уже полученные деньги жрецу не хотелось. Любовники помирились, а вот судьба юного Мозгопудры была решена. После недолгих раздумий жрец решил избавиться от ребенка — без божественного наследника проведение ритуала реинкарнации становилась невозможным, а значит, и сама Каа-ма была неинтересна столичным жителям.

Брихадаранья снова остановился, вытащил из-за пазухи сосуд с водой и сделал несколько жадных глотков. Начинало смеркаться, а до пункта назначения было еще далеко.

«Если бы моя драгоценная Каа-ма хоть разок сама прогулялась на ночь глядя по джунглям, она стала бы менее щепетильна в отношении дальнейшей судьбы наших подопечных, — хмуро подумал жрец. — А может, порешить их и не мучиться?» Он размечтался о приятнейших перспективах, которые сулило ему нарушение договоренности с Каа-мой. Убил, закопал, руки сполоснул — и кури себе весь день без заботушки в тишине и покое. Да, но вдруг взбалмошной богине придет в голову нагрянуть в старый город с проверкой? От нее всего можно ожидать!