В дебрях Борнео - [26]

Однако, говоря это, негрито ничуть не казался встревоженным. Напротив, в его маленьких глазках светилась свирепая радость, на его безобразном лице отражалось чувство глубокого довольства.

X. Пещера питонов

Луна медленно поднималась над лесом, бросая золотые блики на сонную гладь воды, разбрасывая странные тени от стволов огромных тростников. Временами то здесь, то там слышался крадущийся, убегающий шорох, где-то далеко-далеко звенел слабый крик ночной птицы.

— Они близко! — сказал еще раз, наклоняясь к Каммамури, негрито.

— Они идут, оранг. Один, два, три, много, много!

— Постой! — отозвался Каммамури озабоченно, прислушиваясь к звукам, доносившимся сбоку. — Подожди! Даяки идут от леса, а я слышу шаги, слышу шорох со стороны реки!

— Крадется «пожирательница людей», господин! Пантера! — ответил карлик, прислушиваясь и одновременно поднося к губам свое оружие — ствол сумпитана.

— С кем схватимся раньше? — прошептал маратх.

— Посмотрим, оранг. Опасны даяки. Но «пожирательница людей» еще опаснее!

— Но я не вижу твоих даяков!

— Вон они! — отозвался негрито. И, глядя в направлении, указанном его рукой, Каммамури не без труда различил в прибрежных кустах три человеческие тени. Преследователи, по-видимому, нашли в лесу следы беглецов и ухитрились с безошибочностью инстинкта дикарей добраться до того самого места, где их пленники спустились в болото.

— Вода пока еще скрывает от них наши следы, оранг, — говорил беззвучным шепотом негрито, — но они, должно быть, отыщут их. Вон один спускается в воду…

Действительно, на берегу теперь видны были только две человеческие фигуры. Третий из преследователей бесшумно, словно змея, скользнул с берега в воду и пробирался среди тростников. И в то же время все явственнее, все отчетливее слышался сзади шорох: это «пожирательница людей», проголодавшаяся пантера, прокладывала, теперь уже не соблюдая обычных предосторожностей, себе путь среди тростников прямо по направлению к тому месту, где укрывались беглецы. Две—три секунды, и Каммамури, обернувшись, ясно увидел два светящихся глаза кровожадного хищника, приготовившегося к решающему прыжку.

— Вот, вот она! — почти крикнул маратх.

— Вижу, господин. Сейчас она умрет! — ответил негрито, вновь поднося сумпитан к губам. Следом послышался сначала слабый удалявшийся свист, потом яростный рев и плеск, воды. Намазанная страшным ядом четтинг, более сильным, чем знаменитый упас, стрела карлика вонзилась в тело хищницы. Зверь почти тотчас почувствовал сильную боль, возраставшую с каждым мгновением. Он метался, ломал стволы тростников, плескался в воде и опять бешено рычал. Его глаза то потухали, то вновь пылали как два раскаленных уголька. Потом Каммамури услышал громкий плеск воды.

— Она плывет к нам! — маратх схватился за рукоятку своего меча, готовясь дать отпор хищнику.

— Нет, оранг! — ответил негрито, внимательно наблюдавший за движениями зверя. — «Пожирательница людей» просто бросилась в воду, надеясь, что струи потока охладят пылающую от отравы кровь. Она умирает, говорю тебе!

В это мгновение послышался полный муки рев зверя, прорезавший воздух, потом глубокий стон, перешедший во вздох, и все стихло.

— Пора, господин! — дотронулся до руки Каммамури негрито. — Пора! Дорога к потоку очищена. Нам надо уходить. Даяки уже нашли наши следы и приближаются.

Повинуясь указаниям карлика, маратх последовал за ним. Опять они пробирались по болотистому прибрежью сквозь тростник. По временам они останавливались и старательно прислушивались, напряженно ловя окружавшие их звуки полной грозных тайн ночи.

— Враг подкрадывается к нам! — шепнул негрито. — Ныряй в воду, господин. Скорее, скорее!

Слушаясь его повелительного голоса, Каммамури погрузился в воду по горло и застыл. Ему было видно, как со стороны островка, только что покинутого ими, крадучись как пантера, к ним стала приближаться человеческая фигура.

Негрито, по-видимому, колебался, не зная, что делать. Два или три раза он подносил к губам свое смертоносное оружие, потом опускал его.

— Ты боишься промахнуться? — спросил его Каммамури.

— Я — вождь моего племени! — гордо закидывая уродливую голову, ответил тот. С быстротой молнии он поднес сумпитан к губам и словно глубоко вздохнул. Опять пронесся над слабо шептавшимися о чем-то камышами чуть уловимый, напоминавший шипение потревоженной змеи свист улетавшей стрелы. И опять крик, на этот раз крик человека, пробудил окрестность.

— Апанг.А-па-аиг! — дважды крикнул из мглы полный тоски и ужаса голос.

— Он мертв! — серьезно сказал негрито, вкладывая новую стрелу в сумпитан.

Действительно, с того места, откуда только что доносился шорох тростников, раздвигаемых крадущимся человеком, теперь послышался плеск воды, принявшей в свои холодные объятия уже бездыханное тело даяка. Зато целым хором голосов откликнулся берег болота. Там словно огромная стая хищных зверей отозвалась на предсмертный крик убитого стрелой разведчика даяков.

— Их много, много! — бормотал негрито, слыша эти яростные крики. — И они жаждут нашей крови. Бежать, оранг! Надо бежать! Ты умеешь плавать?

— Разумеется! — ответил Каммамури.