В дальних странствиях - [36]

Итак, есть возможность встретиться с человеком, помнившим Щербатовых. Алексею Григорьевичу было в то время семьдесят три года, выглядел он совсем больным; плохо передвигался и говорил с трудом. Однако мысль его работала четко, он хорошо помнил и Ольгу Александровну, и Александра Григорьевича Щербатовых. Вот что мне удалось записать с его слов.

Щербатовы были люди богатые и культурные. Они владели обширными угодьями, лесами, стадами скота, конным заводом. Завод находился не в Васильевском, а в воронежском имении, куда барыня нередко наезжала для охоты. Псовой охотой, как и верховой ездой, Ольга Александровна увлекалась до преклонного возраста. Была она женщиной рослой, дородной и физически крепкой. Старый же князь, наоборот, не отличался здоровьем. Обычно он сидел за письменным столом в своем кабинете, в котором было много книг, и что-то писал. Лишь иногда он выходил в домашнем халате в парк на прогулку в сопровождении старого камердинера. Всеми делами в имении распоряжалась его супруга.

В щербатовской конюшне стояли породистые арабские кони, привезенные из далеких стран. В имении была также огромная псарня. Английских гончих, которых особенно любила княгиня, выписывали прямо из Англии. Усадебный дом, окруженный парком, был построен в стиле средневекового замка. В его залах было много каких-то южных экзотических растений. Необычные растения можно было увидеть и в оранжерее, находившейся вблизи дома. Саженцы или семена этих растений также будто бы были привезены из тропических стран, в которых Щербатовы побывали. На лужайках парка паслись ручные косули и олени.

Слушая рассказ Землякова, я невольно представил себе картину богорского дворца на Яве, перед которым паслись ручные олени местной породы. Эта традиция была заведена еще губернаторами Нидерландской Индии и сохранилась и во времена независимости, когда дворец стал загородной резиденцией президента Республики Индонезии. Поэтому кар'тину эту я мог наблюдать, работая в конце 60-х годов корреспондентом «Правды» в этой стране. Не это ли дало идею Щербатовым разводить оленей и косуль в усадебном парке?

Далее Земляков рассказал, что отец его многие годы служил у Щербатовых кучером. Пыталась княгиня выписывать кучеров-лихачей из Петербурга. Но они недолго уживались у властной, своенравной барыни. Любила она выезжать на восьмерке лошадей (по четыре пары цугом). Чтобы управлять восьмеркой, кучер должен был обладать исключительной физической силой.

Вообще супруги Щербатовы были людьми разными по своим привычкам, характеру, темпераменту. Когда Ольга Александровна выезжала на псовую охоту в воронежское имение, то поднимала на ноги всю челядь. Только старый князь продолжал невозмутимо писать свои труды за письменным столом. Княгиня нанимала целый поезд для псарни, псарей, псовой кухни. Все княжеские кучера, псари, егеря носили особую униформу. Егерь, загнавший или подстреливший волка, получал от барыни премию — трешницу.

Алексей Григорьевич лучше помнит Ольгу Александровну. Она женила своего кучера Землякова по своему усмотрению, не спрашивая его согласия. Кучер не посмел перечить барыне, так как дорожил местом. Он получал содержание больше жалованья учителя церковноприходской школы. Деревенская детвора побаивалась строгой княгини. Она сама гоняла мальчишек, если они забирались в барский парк. Старый князь умер, когда Алексею Григорьевичу было лет десять с небольшим. Хоронили его в Васильевском, а потом перевезли его прах в семейную усыпальницу в Петрограде.

Обладая огромными богатствами, Щербатовы считали необходимым для просвещенных и гуманных аристократов заниматься благотворительной деятельностью. На свои средства они построили в Васильевском сельскую школу, клуб, а в годы первой мировой войны снарядили санитарный поезд.

В Васильевском Щербатовы жили летом, а зиму проводили в Москве или Петербурге. Однако они неизменно приезжали в имение на рождество. В клубе устраивалась елка, куда приглашалась вся окрестная детвора. Потом детей катали на тройке. Это способствовало созданию легенды о «патриархальных» и «добрых» хозяевах Васильевского. Отголоски этой легенды можно услышать и сейчас. Часто к Щербатовым съезжалось множество гостей — соседи-помещики и даже московские друзья. Бывало, приглашался оркестр, устраивался фейерверк.

Постараемся же теперь рассказать о деятельности Щербатовых после завершения их путешествий по странам Востока.

Свою реакцию на поражение России в войне с Японией Александр Григорьевич высказал в выпущенной им в 1908 г. книге «Обновленная Россия». Некоторые цензурные послабления этого периода дали возможность автору выступить с резкой критикой отдельных царских сановников, окружавших трон, всей чиновной системы. С первых же страниц книги автор обвиняет полководцев в бездарности и малодушии, а государственных и общественных деятелей — в измене русской народности, противопоставляя друг другу две враждебные силы — народ и придворную камарилью, включая военную и чиновную верхушку. Щербатов называет противниками русской народности «петербургское чиновничество и иностранный капитал» [16, с. 3]. Выпад против сановной верхушки, окружавшей трон, был достаточно резок и дерзок. Александр Григорьевич обрушивается и на главу правительства Витте, и на адмирала Алексеева, и на генерала Куропаткина, называя их «виновниками нашего государственного разложения» '[16, с. 29].