– Понятно, давай дальше.
– Чеканили сибирку со второй половины шестидесятых до восемьдесят первого года. Соответствующего века. Хождение ей было назначено от города Тары до Камчатки. В европейской части России эти деньги не являлись законным платежным средством. Народу в Сибири в то время было не сильно много, а Сузун выпускал монеты иногда на двести пятьдесят – триста тысяч рублей в год. Хватало её всем и даже вскоре появились излишки. Самая главная фишка – налоги то платили серебром, поэтому и простой народ, и купцы в нём сильно нуждались. А тут – медь. Для покупок она, ещё туда-сюда годна, а государственные казначейства её не берут за налоги и повинности. Крестьяне и купцы стали отказываться от приема той монеты, курс её стал падать. Проблему решили кардинально – собольки перестали чеканить, а в Сузуне решили выпускать общегосударственную монету по шестнадцатирублевой стопе. К этому времени и медь там научились от примесей чистить, золото и серебро практически полностью от её отделять. Выпущенных уже соболей оставили в обороте. Вот как-то так там дело было.
– Интересно.
– А, вот ещё. Чеканили сибирскую медную монету номиналами в полушку, в деньгу, копейку, две копейки, пять и десять копеек. Тебе десять копеек и достались.
– Спасибо.
– Не за что. Я же сказал, помогать тебе во всём буду. Вот и помогаю.
Так и грузил Володя мешки с картошкой до окончания рабочего дня, а заодно и багаж нумизматических знаний пополнял. Два в одном. Тренировка для тела и мозга.
Как работа на поле была завершена, и студенты возвратились в деревню, остался он на месте произрастания картошки, со всеми на отдых и ужин не поехал. Решил без чужих глаз поиском клада заняться. Ребятам сказал, что пешком ему пройтись захотелось, если на вечерний прием пищи опоздает – пусть ему еду оставят. Он её попозже съест.
Оказавшись в одиночестве, палку крепкую он отыскал и стал той палкой-копалкой землю исследовать в месте, где монету нашел. Часа два рылся, пока темнеть не стало. После чего, ещё какое-то время следы своих раскопок заметал.
Результат был. Не сильно богатый, но три монетки ещё Володя нашел. Один десятикопеечник и два пятачка. Все монетки с соболями. Во вполне приличной сохранности. На одном, правда, зарубочка была небольшая. Как будто её кто-то чем ударил. Но, общий вид и рисунок на монете этот дефект не портил.
На сегодня раскопки решено Володей было прекратить – темно уже, да и до деревни километр ещё идти надо. Тем более, поисковое орудие у него было не совсем подходящее – как у первобытного человека. На завтра он решил чем-то более современным озаботиться, вилы хотя бы раздобыть. У хозяйки дома, где они с ребятами сейчас квартировали, подобное орудие труда в наличии несомненно имелось. Если правильно попросить, Елизавета Егоровна, скорее всего, Володе в тех вилах не откажет. Надо только что-то придумать, зачем они ему понадобились. Не говорить же ей, что он клад решил ими выкопать.
До деревни добрался без происшествий, если не считать, что собаки деревенские его чуть не съели. Съесть-то не съели, только громко облаяли. Отработали у хозяев свой хлеб.
Прикончил Вова оставленный ему ужин и спать лег. Завтра вилы раздобудет, клад найдет и будет ему счастье. Превеликое.
Глава 35 Обретение собольков
Спал ночью плохо. Нет, клады не снились. Просто неспиха какая-то забрала. Просыпался, воду ходил пить. Три раза. Вода, кстати, у них не вкусная. Дома водичка хорошая, а тут то ли запашок какой-то от воды идет, то ли еще что. Не нравится мне пермская вода. Что хочешь со мной делай.
Утром проснулся – хмарь на улице. Небо тучками затянуло, периодически они еще и дождиком плачут. А в перерывах между дождиками этими – муть, пелена водяная над землей стелется. Непонятная такая погода. У нас такой не бывает. Солнце так солнце, дождь так дождь.
А не по дому ли ты заскучал, Володя? Дома, вишь, у тебя всё хорошо, а тут – вода не вкусная, солнышко светит плохо, дождь не настоящий… Работать ещё заставляют на поле в грязи и сырости. У родной мамочки такого безобразия не наблюдалось. Нет, там тоже работать приходилось, но не в дождь и грязь. Не война ведь, в такую погоду работать. Подвергать опасности молодой организм.
Пока завтракали, небо ещё подзатянуло, дождик сильнее стал. Руководство решило – сегодня на работу не идем. По крайней мере до обеда. А, что, выходной день мы заслужили – в воскресенье и субботу картошку убирали спины не разгибая. Вот в будний день и отдохнем. Тем более, обоснование есть – неблагоприятные погодные условия.
Охота, она пуще неволи. Не нами сказано, не нам и опровергать. Ребята по домам расползлись, праздник у них – сегодня не работаем. Я же за вилами направился. Нужен мне этот атрибут сельской жизни сегодня, есть у меня такая неотложная надобность.
– Здравствуйте, Елизавета Егоровна.
– Добрый день, Владимир. Что, сегодня не гонят вас на поле?
Под "вас", хозяйка дома где мы квартируем, понимает не меня лично, а всех студентов. На "Вы" она пока ко мне не обращается – мал ещё, не заслужил. Хотя имя мое знает. Запомнила. С дровами я ей помог. А, что – мне не тяжело. Тем более, что дрова были для бани, а в бане той мы же и мылись. Кстати, баня по-черному. Перемазались мы с ребятами с непривычки – в такой бане не особо и чисто. Нет, не грязно. В саже как черти мы были.
