В чистом поле - [3]

Тюмень! Тюменщина! Родина моя сибирская!

Пишу о ней еще по привычке вчерашней – деревенское, пахотное, сенокосное. А собратья-сочинители, что постарше, что торят северные таежные тропы, полнятся новой темой – первопроходства!

Это здорово – правда? –

Очутиться в Тюмени

Вот в такой же весенний

Ослепительный день,

И почувствовать заново

Запах сирени, И увидеть

Сиренево-синюю тень…

Это здорово – правда? –

После серых, как скука,

И холодных, как смерть,

Заполярных снегов

Вдруг на землю упасть

И послушать: «А ну-ка,

Как ты дышишь, земля,

Ты здорова? И я,

Я чертовски здоров!

Чуешь,

Как от меня

Пахнет дымом и потом

И ноги блаженно

Гудят в сапогах?

Им досталось шагать

По тюменским болотам:

Как-никак, а всю зиму, земля,

На ногах!…»

Это здорово – правда? –

Шагать по асфальту

В остроносых ботинках,

Легко – как босой!..

Так и хочется сделать

На улице сальто

Или просто пройтись

По земле колесом!

…В сквере возле вокзала

Звонкогорлое пенье –

Здесь скворцы начинают

Раньше прежнего петь.

Это здорово – правда? –

Очутиться в Тюмени,

А потом до весны

Вновь в тайгу улететь.

И правда – здорово!? И я посылал искренний сердечный привет незнакомому мне автору – Виктору Козлову, что напечатал эти строки в тоненьком коллективном сборнике местных стихотворцев. Рядом с «нейтральными» лирическими стихами Петра Амелина, Федора Чурсина, Бориса Полочкина, баснями Георгия Первышина – звучат они на местном поэтическом чистом еще поле ново, ритмически непривычно, будоража душу, как и всякая новизна.

Утверждаются на этом же литературном пространстве и имена местных прозаиков – Петра Горбунова, Станислава Мальцева, Павла Кодочигова. Со школы знаю их книжки Тюменского издательства, рассказы, напечатанные в альманахе «Сибирские просторы».

Эти книжечки на «простой» некачественной бумаге, эти нечастые выпуски местного литературного альманаха вот-вот станут вчерашним днем. И отыскать их можно будет разве что в глубинных архивных хранилищах или на домашних полках пристальных собирателях «старины».

Вместе с таежными открытиями первопроходцев-романтиков приспевало на Тюменщине главное литературное событие начала шестидесятых. К нему я и подступаюсь. Через град Тюмень подступаюсь. Областная столица – пока еще малолюдный город, еще не обласканный вниманием столичных газет и радио, но уже взбодренный прибывающими сюда со всего СССР ватагами добровольцев, завтрашних северян. Для них Тюмень – перевалочная «база». Все маршруты отсюда- на север. На север!

Тюмень, в которой я бываю то на спортивных соревнованиях, то просто по любопытству (билеты на железной дороге стоят копейки!), сама по себе – кудрявый от зелени в июне, заснеженный в декабре, не очень ухоженный и обустроенный город. Дивит лишь огромным стадионом в центре, обилием речной и озерной рыбы в базарных рядах да емкими тазами с черной осетровой икрой в приземистом гастрономе на углу Первомайской и Республики. Икру покупают, как в нашем сельмаге привычно берут пшенку или перловку. Продавщицы в халатах, обтягивающих их безразмерные талии, кладут этот пока еще ходовой, пока еще недорогой товар на весы, черпая его из тазиков и бочонков поварешками, напоминающими полпудовки с колхозного зернового склада.

А заглянувший на тюменский огонек поэт-песенник Лев Ошанин очаровался здесь вкусными сибирскими пельменями, которые так легко рифмуются с Тюменью. И написал Ошанин звонкую песню с этими пельменями. Зазвучала по московскому радио, прославляя пока не очень прославленный наш таежный и морозный край.

И вот он, в начале метельный, а затем, к средине своей, синий- синий февраль 1963-го. Стартовый год и месяц рождения Тюменской областной писательской организации, о которой, в основном, и стану говорить на последующих страницах этой книжки.

По воле судьбы, точней – по «исполнению воинского долга», я на эту пору оказываюсь далеко от родных весей. На военной службе. Потому извиняюсь сейчас за длинную цитату по теме этого литературного события. Цитату беру из статьи «В ворота памяти стучусь», написанную по моей редакторской просьбе для 50-го номера газеты «Тюмень литературная» Константином Яковлевичем Лагуновым в ноябре 1998 года. И пусть сам стиль и пафос лагуновский отличен от моего негромкого повествования, здесь он уместен:

«…В шестьдесят третьем в Тюмени не было дворцов культуры, не было и филармонии, и Дома политического просвещения с их просторными многоместными залами. В городе имелся всего один большой, современно оборудованный зал заседаний в помещении областного комитета партии. В том зале проходили все наиболее значимые совещания, заседания, конференции, пленумы. Поэтому, вероятно, никого не удивило, что в тог студеный февральский вечер к обкому шли люди. И шли они в основном не по одному, а веселыми говорливыми стайками – так идут на всенародный праздник.

К означенному в приглашениях часу зал заседания был переполнен. Припоздавшие стояли либо сидели в проходах на невесть откуда раздобытых стульях.

Непривычным оказался и состав президиума этого собрания. Вместе с областной «верхушкой», возглавляемой первым секретарем Тюменского обкома партии Борисом Евдокимовичем Щербиной, за длинным широким столом президиума восседал секретарь Правления Союза писателей РСФСР, известный детский писатель Сергей Баруздин и шестеро именинников – членов Союза писателей СССР, из которых и состояла только что родившаяся Тюменская областная писательская организация. Её рождению и посвящено было столь представительное и многолюдное собрание общественности города Тюмени.