В чертогах Подкаменной Тунгуски - [36]

Мы дружески распрощались. Зоологи сели в лодки и направились вверх по Чуне.

— Счастливый путь! — в несколько голосов неслось с лодок.

— Большой вам удачи! — отвечали мы с берега.

Мы помахали руками нашим недавним спутникам, проводили взглядом их лодки, пока они не скрылись за поворотом реки.

И вот снова мы вдвоем на берегу. Спешить нам не надо: Байкит от нас всего в десяти километрах, доплывем до села засветло.

Еще часа два мы проводим на устье Чуни.

— Ну что ж, поплывем и мы с тобой в наш последний маршрут, — говорю я Анатолию.

— Поплывем, — отвечает он без особого энтузиазма.

...К вечеру мы прибыли в Байкит. Прямо на берегу перед селом устроили палатку.

Байкит расположен среди высоких сопок, вблизи береговых утесов. За крайними его домами течет ручей Байкитик. В окружении лесистых склонов, круто обрывающихся к Подкаменной Тунгуске, село выглядит живописно.

Байкит, как и Ванавара, районный центр. Он связан регулярным воздушным сообщением с Красноярском и Турой на Нижней Тунгуске. На улицах села много больших домов. В самом центре возвышается двухэтажное здание школы. Ближе к берегу расположены районный Дом культуры, здания столовой и районной больницы.

Познакомиться с селом более подробно я хотел после проводов Анатолия. Мой спутник готовился к обратному рейсу. Я рассчитался с ним за помощь, оказанную в путешествии, и помог закупить кое-какие продукты в дорогу. В байкитской столовой мы распили с ним традиционную бутылку вина и пожелали друг другу счастливого пути.

Он торопился до наступления темноты к устью Турамы, которое так гостеприимно приютило нас.

— Поживу там денек-другой, подергаю ленков.

В Байките он достал себе небольшой бочонок и купил соли.

— Неужели уж я за четыреста километров не наловлю рыбы и не привезу домой!

— Желаю тебе удачи!

Мы расцеловались. И вот он дернул пусковой шнур на моторе; лодка отошла от берега. Анатолий поплыл в свою далекую Ванавару...

Я долго сидел на берегу, провожая взглядом медленно удаляющуюся лодку своего недавнего спутника. Увидимся ли мы с ним еще когда-нибудь?

Под вечер я сидел в конторе у председателя Байкитского райпотребсоюза Петра Николаевича Вавилова, к которому меня направили из райисполкома. Он мог помочь мне в дальнейшем передвижении: весь транспорт здесь подчинен ему.

— Хорошее у вас село, — сказал я.

— Да. А ведь лет тридцать назад здесь был только глухой лес да несколько избенок на берегу. Фактория Байкит — называли это место.

Петр Николаевич рассказал, что было время, когда на месте поселков Ванавара, Оскоба, Мирюга, Таимба, Куюмба и Байкит стояло всего по нескольку изб, в которых жили приемщики пушнины.

В отдаленных местах тайги такие приемные пункты существуют и сейчас, но их мало кто называет факториями. Старое название употребляется теперь редко и постепенно забывается.

— Наш Байкитский район — один из основных поставщиков пушнины. У нас много замечательных охотников, которые каждый год сдают государству шкурки соболей, белок, ондатр и других зверей на тысячи рублей. Обычное дело для таежных мест. А вот смотрите.

Он взял с полки толстый альбом с надписью «Колбасное производство». При виде этого названия я невольно улыбнулся.

— В Великую Отечественную войну у нас в Байките работал колбасный цех. Он изготовлял для госпиталей генерального штаба колбасу. Какую, вы думаете?

— Вероятно, какую-нибудь особую?

— Медвежью!

— Из настоящего медвежьего мяса?

— Да! Это же лечебный продукт! Пробовали когда-нибудь?

— Нет.

— Обязательно попробуйте!

Я вспомнил, что в «Записках охотника-натуралиста» А. А. Черкасова сказано: «...медвежий жир употребляют от многих болезней, как наружных, так и внутренних. Особенно он хорош от грудных болезней... Словом, медвежина в народном употреблении слывет как средство оживляющее, обновляющее, возрождающее...»

— Да, эвенкам это давно известно, — согласился Вавилов, — они считают, что, если питаться медвежьим мясом, никогда мерзнуть не будешь и силы будет много.

— Тогда есть смысл разводить медведей на зверофермах! — заметил я шутя.

— А что, может быть, вы и правы! Медведей в тайге становится все меньше...

Я повернул разговор в другом направлении:

— Ну, а как у вас насчет транспорта для меня?

— В неудобное попали вы время: один наш катер давно уплыл вниз по Подкаменной, другой только вчера ушел вверх по реке. Вернется и тоже пойдет вниз.

— С каким-то катером мы встретились вчера.

— Вот с ним и поплывете до самого Енисея.

Уходя с работы домой, Петр Николаевич предложил перевезти мое снаряжение в одну из комнат конторы и расположиться в ней как дома.

СРЕДИ КАМЕННОЙ ФАНТАЗИИ

А какие тут берега, какие скалы! На сто с лишним метров поднимаются они над рекой. Совершенно отвесные, гордые, неприступные, они принимают в сумерках самые причудливые очертания.

Казимир Лисовский

— Ну, вам повезло! — встретил меня однажды утром Вавилов. — Вы поплывете с лучшим водителем на всей Подкаменной Тунгуске — Григорием Губенко!

Я не знал Губенко, но по тону Вавилова можно было понять, что в моем предстоящем путешествии это удача.

— Сегодня к вечеру он отправляется вниз до Енисея. Увидите интересные места!