В боях за Украину - [12]

Первым членом Военного совета армии был назначен полковник Ф. Ф. Чернышев, бывший комиссар 39-й гвардейской стрелковой дивизии, сталинградец, которого я хорошо знал и уважал за его спокойный характер и храбрость.

Время между тем ставило в порядок дня новые задачи. Нам надо было не покладая рук готовиться к грядущим боям, осваивать тактику наступательных боев. Тяжело в учении — легко в бою. Этот давний армейский принцип известен всем. К сожалению, мы частенько о нем забывали. Особенно важна боевая выучка войск при наступлении. При прорыве обороны наступающий обычно несет очень большие потери. Военный совет армии много размышлял лад тем, как, каким образом в предстоящих ожесточенных боях снизить возможные потери.

Самые большие надежды мы возлагали па артиллерию. Артиллерией армии командовал генерал Н. М. Пожарский. В Сталинграде он показал себя большим мастером организаций артиллерийского огня и в обороне, и в наступлении.

Но наступление, к которому мы готовились на Северном Донце, во многом отличалось от наступления, в котором участвовала 62-я армия в Сталинграде.

Перед артиллерией армии вырисовывались очень разнообразные задачи. Ясно, что прежде всего наши артиллеристы должны были подготовиться к массированному огню по обороне противника. Это означало: доставка огромного количества боеприпасов, синхронная работа артиллеристов с транспортными частями. Это означало: организация армейских артиллерийских складов в боевой обстановке, их маскировка, их расположение… Расположить армейские артиллерийские склады — это сложная наука. Надо рассчитать на большую глубину продвижение наших войск и возможности переброски снарядов от складов, выверить коммуникации и прочее.

Но прорыв обороны противника возлагал на артиллеристов еще и иные задачи: сопровождение наступающей пехоты колесами, стрельба прямой наводкой по танкам противника, по скоплению его пехоты, оперативное, своевременное отражение контратак противника во время наступления.

Вели учение артиллеристы, осваивали все компоненты боя, шло обучение стрелковых частей.

Нам предстояло форсировать под огнем противника Северный Донец; преодолев эту водную преграду, развернуть бои, взламывая оборону, в которую входили составными частями и проволочные заграждения, и минные поля, и противотанковые рвы, и эскарпы по берегу реки, и траншеи, и огневые точки всех категорий.

Простейшее перечисление тех препятствий, которые нам предстояло преодолеть, уже говорит о том, сколь разностороннюю подготовку должны были иметь солдаты, младшие командиры и офицеры.

Вливались в армию необстрелянные люди, и с каждым приходилось начинать все сначала. Учить окапываться, учить зарываться в землю, воспитывать уважительное отношение к лопате, к каске, учить ползти по земле, не поднимая головы, слившись с землей, сравнявшись с травой.

А как кинуть гранату? Это тоже своеобразное искусство, и дело не только в том, чтобы бросить гранату как можно дальше. Бросок должен быть точным. Точным по месту, точным по времени. Она должна взорваться именно в тот момент, когда ее взрыв окажется наиболее действенным…

Словом, во всех частях, во всех подразделениях шли упорные занятия…

Работали командирские курсы. Для офицеров устраивались штабные учения, по многу раз проводились игры на ящиках с песком, в которых точно копировался рельеф местности, где должно было развертываться наступление.

Пришел апрель. Под жаркими лучами солнца оголялись поля. Проливные дожди смывали снег. Бурлили балки, разлились ручейки и речки, вышел из берегов Северный Донец. Вчера гуляла по полям метель — сегодня томится над полями синеватое марево, и из теплой земли пробивается трава, а вот уже курчавятся редкие озими.

В районе сосредоточения армии день сменялся днем, не внося существенных перемен в нашу жизнь. Война словно бы забыла о нас.

Но вот 16 апреля 1943 года свершилось событие, сыгравшее значительную роль в истории армии. Ставка Верховного Главнокомандования переименовала 62-ю армию в 8-ю гвардейскую.

К началу сорок третьего года гвардейские части и гвардейские армии стали играть большую роль в действиях фронтов. Наше высшее военное командование научилось пользоваться гвардией, и порой перевес на том или ином участке фронта создавался вводом в бой гвардейских частей.

Присвоение армии гвардейского звания, несомненно, накладывало на нас особую ответственность.

Это приятное известие привез нам командующий фронтом генерал-полковник Р. Я. Малиновский.

Он остановился на квартире командира танкового корпуса генерал-лейтенанта Е. Г. Пушкина. Узнав о приезде командующего фронтом в расположение армии, мы с Н. И. Крыловым поехали к нему на доклад. О директиве Ставки я еще ничего не знал.

Р. Я. Малиновский и Е. Г. Пушкин обедали. Мы сейчас же были приглашены к столу. Хитро улыбаясь, Малиновский разлил водку по рюмкам, затем провозгласил тост за гвардейцев 8-й армии, за теперь уже бывшую 62-ю.

Ну что же! Шестьдесят вторая славно послужила Отчизне. Она была сформирована в сорок втором году в районе Сталинграда. В нее влились некоторые части, уже побывавшие в бою, ее пополнили новичками очередного призыва. По существу, необстрелянной, не имея серьезного боевого опыта, она была брошена в июне месяце в донское и сталинградское пекло. Если сегодня, восстанавливая ее боевой путь, мы присмотримся к картам, на которых расчерчены схемы боев на дальних и ближних подступах к Сталинграду, то без труда обнаружим, что 62-я армия вместе с 64-й при поддержке всех фронтов несли главные тяготы по защите города. Черные стрелы рассекают карту. Под их ударами гнется, прогибается и рвется линия фронта. Веером разбросаны наши отходящие войска. 62-я неуклонно склоняется к Сталинграду под давлением превосходящих сил противника, контратакуя, задерживая его и сдерживая его напор. Она отходит, враг как бы вдавливает ее в Сталинград. В Сталинграде, выполняя веление Родины, она встала насмерть. Последний рубеж обороны не сдан ею. Армия сумела выстоять.