В боях за Молдавию. Книга 4 - [38]

Я уже не видел ни голубизны неба над собой, ни кисейной пелены облаков, раскинувшихся внизу; только силуэт вражеской машины маячил перед глазами. Порой она расплывалась в темные круги, терялась, и тогда я на мгновение закрывал отяжелевшие веки. Но вот самолет с паучьей свастикой передо мной. Красно-зеленая трасса цепочкой летит к моему истребителю. «Зацепил», — промелькнуло в голове. Последним усилием совмещаю перекрестье прицела с самолетом врага и нажимаю на кнопку пушек: длинная очередь впивается во вражескую машину, и «юнкерс» летит вниз, оставляя дымный след.

Это только один эпизод. А сколько их было в те весенние дни жарких боев с фашистскими стервятниками! Я снова стою на косогоре и, словно это происходит сейчас, вижу другую картину боя.

…Откуда-то из-за холмов появилась группа «мессершмиттов». Незадолго перед этим они сожгли машину, на которой летал наш летчик, ныне дважды Герой Советского Союза К. Евстигнеев, и убили авиамеханика Василия Соломатина из эскадрильи ныне трижды Героя Советского Союза Ивана Кожедуба. Вечером мы похоронили Васю, поклялись отомстить за него врагу.

И вот зеленая ракета рассекает мартовское небо. Восьмерка наших истребителей взлетает в пасмурную весеннюю даль и берет курс на запад. Лавируя между разрывами зенитных снарядов, краснозвездные машины во главе со своим командиром Героем Советского Союза Алексеем Амелиным обрушиваются на появившиеся самолеты врага. Уже в первой атаке сбивает вражеский самолет Герой Советского Союза Борис Жигуленков. Затем еще два «мессершмитта» падают на землю от метких пуль и снарядов летчиков Павла Брызгалова и Василия Мухина.

Передо мной будто заново проходит та трудная, горестная, но вместе с тем и героическая пора нашей молодости. Это не просто слова. Это правда, что былое по сей день живет рядом с нами. В каждый праздник Победы мне кажется, что вот откроется дверь моей квартиры и присядет к праздничному столу незабвенный друг и товарищ Женя Гукалин. Но Женя никогда не придет ко мне. Никогда я не встречусь и с боевыми друзьями, летчиками-истребителями Героями Советского Союза Федором Семеновым, Борисом Жигуленковым, Виктором Гришиным, братьями Иваном и Александром Колесниковыми. Они, как и миллионы других советских людей, отдали в суровое время войны самое дорогое — жизнь — за счастье и свободу Родины.

Вспоминаю бои за освобождение Молдавии и города Бельцы от фашистских оккупантов, и передо мной встают дорогие сердцу имена боевых друзей-летчиков, которые не вернулись с войны. Они ушли в свой бесконечный полет, завоевав для нас счастье свободной жизни.

…Ветер носил над землей смрадные дымные облака. Горели города и села. Горела земля. Что-то жуткое виделось в происходящем.

Все чаще не успевают рассеиваться возле самолета облачка разрывов, сгущаются, грозя накрыть и уничтожить. Женя сейчас, пожалуй, даже спокойнее, чем в первые боевые вылеты на бомбардировщике. Некогда волноваться! Надо хорошо пилотировать самолет, строго соблюдать строй в групповом полете.

Женя слышит в наушниках шлемофона голос ведущего:

— Впереди «юнкерсы»!

Вся группа «лавочкиных» устремляется на врага. Похоже, что в стремительном своем порыве они решили пронзить вражеские бомбардировщики.

— Атакую, Женя, прикрой! — слышится по радио голос ведущего.

— Вас понял! — ответил Гукалин и в тот же миг увидел, как из-за облаков вывалились два «мессера», пикируя на ведущего.

Женя взял ручку управления на себя. Машина рванулась вверх, устремилась на вражеский истребитель. «Мессершмитт», увлекшись атакой, несся на командира и, казалось, вот-вот откроет огонь…

Но враг опоздал на мгновение. Машина Гукалина была рядом с «мессером», и Женя нажал на кнопку пушек. Как подбитая птица, вражеский истребитель клюнул носом и, оставляя за собой огненный шлейф, врезался в землю…

— Молодец, Женя! Так и бей их! — послышался голос командира.

А может, это только показалось Гукалину? Может быть, никто и не говорил этого? Главное — сбил самолет, уже летая на истребителе.

Снова жаркие бои — над пылающей Курской дугой, в небе над Украиной. Все длиннее становился ряд звездочек на фюзеляже Жениного истребителя. Их уже было восемь — восемь сбитых самолетов противника.

Когда войска 2-го Украинского фронта форсировали Днепр, Гукалин в группе, которую вел Иван Кожедуб, вылетел на прикрытие переправы через реку. Истребители набрали высоту и, внимательно наблюдая за воздушной обстановкой, патрулировали над переправой. Прошло более тридцати минут, а врага не было. «Лавочкины» уже собирались уходить на свой аэродром, когда внезапно со станции наведения по радио поступила команда:

— На подходе к переправе «юнкерсы»! Атакуйте!

Женя увидел на фоне неба черные силуэты «Ю-88». Самолеты четким строем шли к Днепру. Их охраняли истребители. Кожедуб принял решение:

— Атакуем!

Переведя самолет в пике, Женя пошел в лобовую атаку. С бешеной скоростью самолеты неслись друг на друга. Женя нажал на кнопку пушек. Снаряды врезались в обшивку «юнкерса», разрывая ее. Голубые языки пламени лизнули фюзеляж. Строй вражеских машин нарушился. Разворачиваясь, «юнкерсы» сбрасывали бомбы на свои войска. Переправа через Днепр продолжала работать.