В боях за Молдавию. Книга 1 - [59]

Возвращаемся в лагерь. Докладываю комиссару о том, что командир отряда Червонный нами похоронен.

Все, кто был в лагере в это время, молча встали.

— Запомним это место, ребята, — сказал, обращаясь ко всем комиссар. — Мы еще придем за ним на эту высоту под Афумацами и отдадим по настоящему последнюю воинскую почесть. Но прежде отомстим за его гибель.

* * *

Район нашей выброски находился в прифронтовой полосе немецко-фашистских войск. В населенных пунктах — немецко-румынские гарнизоны. В Ниспоренах и Шишканах жандармерия и каратели. Здесь располагались приезжающие на отдых немецкие воинские части.

Имелось много секретных засад с крупнокалиберными пулеметами.

По приказу немецкого командования в целях вылавливания партизан два раза в неделю проводилась проческа виноградников и кукурузных полей, прилегающих к лесу. Чтобы лишить партизан связи с населением, оккупанты установили строгий режим: работать в поле крестьянам разрешалось только днем, от восхода до захода солнца. Колодцы строго охраняли, а расположенные вблизи леса отравляли. Карательные экспедиции и облавы проводились с применением боевых средств. Обстановка осложнялась еще и тем, что леса в Молдавии редкие и небольшие.

Оккупанты объявили большую награду тем, кто будет принимать участие в поимке партизан. За живого партизана-парашютиста или разведчика — давали 50 тысяч лей, за убитого партизана из числа местных жителей — 30 тысяч лей.

За трое суток пребывания в тылу противника мы ничего не успели сделать. Все разыскивали товарищей Мишу Шалыгина, Жору Леоновича, Гришу Бабуча, Ефима Ясского, Василия Полухина. Где они? Неужели попались в лапы врага? Или так же вот ищут нас по лесу? Нас уже собралось шестнадцать. Коля Шестаков злой, сосредоточенный часами сидел у рации, но установить связь с Большой землей ему не удавалось. Как видно, во время приземления повредилась аппаратура.

Этой ночью группа подрывников в составе секретаря комсомольской организации Васи Федорова, Васи Калараша и Жени Сахарного пошла минировать дорогу Ниспорены — Болцун, по которой непрерывным потоком двигались машины с военными грузами. Недалеко от дороги для их прикрытия в густом кустарнике расположились Павлик Рослик, Петр Образцов и я. Долго ждали подходящего момента.

Когда дорога опустела, подрывники с большим трудом вырыли финками углубления и стали закладывать мины. Послышался шум подходивших машин. Вдали сверкнули фары.

Нервы у нас напряжены до предела: как там на дороге?.. Шум машин быстро нарастает. Вот и ребята. Тяжело дыша, они подбегают к нам.

— Как-будто все в порядке, — говорит Вася Калараш.

— Да, я проверил, должны сработать… — начал было Федоров, но мощный взрыв заглушил его слова. За ним второй, третий… Дружно застрочили автоматы и пулемет. В лицо ударил газ отработанных гильз. «Это вам, гады, за командира, за нашего Матвея!» Три вражеские машины были разбиты. Более двадцати вражеских солдат и офицеров нашли здесь свою могилу.

Возвратились только к утру, уставшие, но довольные первой удачей. Сколько было разговоров о первом боевом крещении! Несколько раньше пришел невозмутимый Тарас Ноур и доложил, что из «бесшумки» убил немецкого мотоциклиста, видимо, связного.

Отряд начал действовать. Но связи по-прежнему не было. Рация упорно молчала. Тогда комиссар решил послать группы по три-четыре человека, чтобы попытаться установить связь с другими отрядами.

Меня и Тараса Ноур послали в дозор. Когда мы проходили по лесу, на поляне словно из-под земли выросла женщина и легкой походкой направилась в нашу сторону. Среднего роста, тонкая как тростинка, с красивыми голубыми глазами. На ней — ситцевое платье, фартук. Платок повязан клином. Увидя нас, она чуть приостановилась, потом смело пошла навстречу. Улыбнувшись, проговорила на чистом русском языке: «Здравствуйте». Держится прямо, уверенно. Мы с Тарасом переглянулись и начали расспрашивать. Смотрит на нас и загадочно улыбается, говорит мало:

— Живу недалеко отсюда, в лесу. Местная. Русская я.

— А зовут как?

— Валя. Знаю, кто вы. Вы оттуда! — и выразительно делает круг рукой, показывая на восток и небо. — Мой муж тоже недавно пошел в партизаны с такими же, как вы, парашютистами. Мне нужен ваш командир.

Тарас отвел ее в расположение штаба и тут же возвратился. Она была там недолго. Вернулась той же тропинкой в сопровождении комиссара и начальника штаба.

Комиссар дал знак пропустить и, подойдя ближе, объяснил:

— Это Валя Варламова. Она скрывает у себя партизана Георгия. Похоже, что наш Жора Леонович.

— Валя, нам нужна вода, — сказал начальник штаба.

— Вода будет, не беспокойтесь. В лесу есть источник, известный немногим. Я вам покажу его. Ждите меня вечером. — И она быстро скрылась в зарослях.

Очень медленно тянулось время. Но мы ждали и надеялись, что при помощи Вали нам удастся наладить связь с отрядом, где находится ее муж Василий. Если у них есть рация, то мы сможем связаться с Большой землей…

Вечером Валя вернулась. Она принесла большой кувшин воды, и объяснила, как пройти к роднику. Кувшин воды бережно разделили по нескольку глотков на каждого.

Валя рассказала, как наш десантник оказался у них в доме. Леонович долго скитался по лесу и, потеряв всякую надежду найти отряд, измученный жарой и жаждой, решил подойти к колодцу напиться. Никто не обратил внимания на человека в форме румынского солдата, возившегося у колодца, где не было ведра. Он пытался привязать флягу, чтобы наполнить ее. В это время и подошла Валя с ведром. Набрав воды, она дала ему напиться. Пока он с жадностью пил студеную воду, Валя внимательно рассматривала неизвестного, его форму, вооружение: «Хоть и говорит он по-молдавски и форма на нем румынская, но… автомат русский. На румынское «мулцумеск» («спасибо») она ответила по-русски: «На здоровье». Он очень удивился и внимательно посмотрел на собеседницу. Валя улыбнулась, и он, не скрывая радости, заговорил с ней по-русски.