В бой идут 2 - [13]

— Ну… Мне его дали в нашем доме престарелых.

— Это была какая-то социальная программа?

— Да.

— Как она называется?

— «Вторая молодость».

— Почему вы прибыли сюда в состоянии алкогольного опьянения как минимум средней тяжести?

— Ну… Так получилось.

А что я еще мог сказать? Директор развел руками — дескать, мне добавить нечего. После чего продолжил допрос.

— Почему у вас такой странный ник?

— Ну… Я сделал грамматическую ошибку, когда регистрировался. Но вообще-то…

— Спасибо, достаточно. Ваша основная профессия в игре?

— Рыбак.

И так далее, и тому подобное. Закончив со мной, он перешел к моим друзьям и очень быстро выставил полными ничтожествами и их. Это ведь очень просто, когда право задавать вопросы у тебя. Нужно только понимать — про что надо спрашивать, а про что спрашивать нельзя, чтобы не портить цельное впечатление. Сергеевну он, например, спросил про последнее место работы («уборщица») и срок работы на этой должности («пять лет»), и на этом благоразумно остановился. Это очень легко, выставить другого дураком, тебе ведь даже врать не придется — твой собеседник сам себя оклевещет, отвечая на правильно поставленные вопросы. Не зря говорят умные люди, «полуправда — хуже лжи».

Этот не то допрос, не то ток-шоу все тянулся и тянулся, и нас методично смешивали с грязью. Я видел, как все сильнее бледнеет Сергеевна, чувствовал, как и у меня внутри все сильнее нарастает раздражение. Не взорвался я до сих пор по одной-единственной причине — любому опытному человеку было видно, что директор нарочно нас провоцирует, ему для чего-то было нужно, чтобы мы сорвались на скандал.

Наконец, Владимир Иванович с видимым сожалением закончил допрашивать Митрича и повернулся к своим выпускникам.

— Ну что, я думаю, вам все понятно? Особенно вам, Татьяна?

Девушка с пирсингом давно смотрела на происходящее злыми глазами.

— Нет, у меня есть вопрос. Это кто такой? — и она кивнула в сторону Цитамола.

— Это… мнэ… — замычал сбитый с толку директор. — Это миньон Валентыныча.

— А это? — столь же энергичный кивок в сторону преображенного Митрича.

— Это ваш тренер, Сергей Дмитриевич Дьяченко. Могу даже добавить, что, скорее всего, именно он станет вашим личным тренером.

— То есть это пет, а это руководитель нашей группы тренеров? Так?

— Э-э-э… Да.

— Да? — ее саркастически изогнутой брови позавидовал бы любой лук. — А какая разница?[43]

И тут меня как бес под ребро толкнул. Услышав про разницу второй раз за сутки, я просто не смог удержаться. Да и пьян я был, что уж там:

— Дело в том, — начал я, и на меня обернулись все присутствующие, — что один из них болгарин, а другой — румын!

И засмеялся. Митрич двинул меня локтем под ребра, и я опять звучно икнул.

В общем, шутка не удалась. Поняли ее, наверное, только мои сверстники, все остальные посмотрели на меня, как на полного идиота.

— Владимир Иванович, — Пирсингованая, посмотрев на меня даже не с раздражением, а с жалостью, развернулась к директору. — Вы же понимаете, что я не буду у них тренироваться!

— Будешь, Яковлева, будешь! — директор тепло, я бы даже сказал, отечески, улыбнулся. — А ты как думала — ты мне здесь будешь своими капризами нервы мотать, а мы тебе кланяться да угождать должны? Просила себе бесплатного тренера — получи и распишись!

— Я не буду у них тренироваться! — по слогам отчеканила она. — И вы меня не заставите!

— Я?! — притворно удивился ректор. — Я действительно заставлять не буду, это не моя работа. А вот они — заставят!

И он небрежно кивнул в нашу сторону.

— Как это, интересно, у них получится? — опять эта гнутая бровь. Как она это делает? — Силой заставят?

— Почему силой? Программно заставят, как же еще? Мы с вами в виртуальности, Яковлева, не забывай.

— Вы про… — она, кажется, догадалась.

— Да, да. Нейроинтерфейсы. — подтвердил директор. — Поскольку вы с вашими тренерами не связаны договорными отношениями, вас, собственно, вообще ничего не связывает, мы немного расширили их полномочия. С помощью этих обручей они смогут не только отслеживать ваше состояние, и динамику вашего развития, но и призывать вас на тренировку и, соответственно, отпускать. Примерно как петов.

Директор с ненавистью — я готов поклясться, именно с ненавистью — посмотрел на Пирсингованую и с нажимом закончил:

— Это виртуальность, Яковлева, не забывай. А вы все — табула раса, из которых тренерам еще только предстоит сделать полноценных участников турнира. И руководство колледжа, как вы понимаете, обязано обеспечить студентам надлежащий уровень подготовки. Особенно таким выпускникам, как вы.

Пирсингованая молчала — она с силой дергала за обруч, пытаясь его снять. Убедившись в бесплотности этих попыток, она змеей прошипела:

— Вот как, значит?! Как щеночка, на поводок?!

И выскочила за дверь.

Директор развел руками и подытожил:

— Все могут быть свободны. Напоминаю, тестовые аккаунты вы сможете завести только завтра, но уже сегодня в библиотеке можно получить справки и гайды по доступным вам воинским классам. Настоятельно рекомендую воспользоваться этой возможностью, тренер-тренером, но лучше и самому представление иметь.

Как и положено в школе, финальные слова он произносил уже в пустой аудитории. Дети, естественно, сорвались с места сразу же после слова «свободны».