В Бездне - [46]

— В этом и дело: понимания нет, а эмоции прорвались наружу через психосоматику. Моей задачей стало бы объяснить девушке, что в её состоянии есть эмоциональная подоплёка, что к чувствам нужно вернуться, выразить их словами, проработать.

— Но в данном случае причина не в голове девушки. Триггером является вся её жизнь — например, отсутствие мужа, отношения в родительской семье, строгая община.

— И всё же это защитная реакция.

— Если подвести девушку к этому осознанию, то она сама уйдёт из общины и окажется абсолютно беспомощной.

— Мы подошли к главному: многие подобные состояния для чего-то человеку нужны. Подсознательно организм считает, что если выйдет из данного положения, то станет ещё хуже. Организм не знает, что с ним произойдёт.

— Но объективно человеку действительно может стать хуже.

— Мы не знаем. Возможно, у него есть хорошая семья, которая в трудную минуту окажет поддержку.

— Всё вышеописанное происходит в современном мирном обществе; но давайте вспомним страшные годы фашизма или агрессивного коммунизма. Если бы гражданин восстал против режима, против того, что не желает выполнять, его бы просто расстреляли.

— Поэтому в большинстве своём люди поддаются, подыгрывают режиму.

— Значит, это некая иллюзия — считать, что человеку, которому открыли глаза и лишили своеобразной защиты, станет лучше? Всё может обернуться ещё хуже.

— Это ещё один пример того, что, если индивид останется в прежнем социальном окружении, любые усилия будут бесполезны. Это похоже на работу с наркозависимыми людьми.

— Нужно менять среду, друзей.

— Да, если больной не сменит среду, лечение окажется безрезультатным. Недавно на приём пришла молодая сорокалетняя женщина с рядом сложностей. С первой беседы она, казалось, поняла суть проблемы, но под конец задала вопрос: «А если я буду нормальной, то лишусь социального жилья?». Всё! Эта установка поддерживает женщину в проблемном состоянии. Клиентка вернётся к наркотикам и прежнему образу жизни, потому что неизвестно, что с ней произойдёт, если этого лишиться.

— Возникает интересный вопрос: а как же принцип «non nocere», «не навреди»? Если девушку, неспособную ходить, вылечить и заставить покинуть существующую среду, она может оказаться в ещё более нехороших условиях — скажем, займётся проституцией. Раньше она как адепт «Свидетелей Иеговы» имела сдерживающие моральные принципы (как бы сектантов ни ругали, у них есть определённые нравственные рамки). Лечением мы можем привести девушку, не привыкшую к соблазнам окружающего мира, к ужасному состоянию.

— Не мы приводим её к этому.

— Она придёт сама, но мы станем катализатором.

— Она вольна выбрать другое состояние.

— Вы согласны, что здесь очень важно не навредить?

— Безусловно.

— Вне зависимости от того, как себя вели родители, неизбежно наступает момент, когда дети определённого возраста отдаляются от них.

— Это очень распространённое явление, имеющее физиологическую основу. Во многих религиях указывается, что дети должны отделяться от родителей в определённом возрасте. Однако это происходит не во всех семьях. Существует превратное мнение, что абсолютно все дети проявляют негативизм по отношению к родителям, но чаще это встречается в семьях определённого типа. Патологические формы ситуация принимает, когда в ребёнке закладываются психологические установки, не совпадающие с теми, которые имеются у биологических отца и матери. Чаще это явление объясняется наследственностью.

— Например, при эмиграции, когда родители были воспитаны в стране с одной ментальностью, а ребёнок рос в другой.

— Да. Как правило, наиболее тяжёлые негативные ситуации складываются в семьях, где ребёнок с малых лет видит неискренность в отношениях родителей — это первый фактор дальнейшего отдаления. Второй фактор — отец и мать, ведущие двойную жизнь: в обществе они одни, в семье — совершенно другие.

— Может быть, они ведут двойную жизнь даже по отношению друг к другу?

— Да, это особенно. Дети видят неискренность отца и матери по отношению друг к другу, когда вслух декларируется одно, а на деле происходит совсем другое. Поведение родителей на людях и общение дома сильно различаются. Известно множество подобных примеров, особенно в тоталитарном обществе.

У многих подростков психологическое развитие складывается таким образом, что они принимают рисунок поведения родителей, вливаются в поток, понимая, что нужно быть именно таким, что это хорошо. Но человеческая природа иная, личность не может разорваться на две части. Поэтому у детей часто развивается подростковый экстремизм — яркая особенность их психологии. В возрасте с 11 до 16 лет у подростков преобладают экстремистские решения, всё видится либо в чёрном, либо в белом цвете. Если ты утверждаешь, что всегда говоришь правду и требуешь того же от меня, будь сам честен; если ты лжёшь, и я буду лгать. Это своеобразная тонкость процессов, приводящая к отдалению детей от родителей. Ведь в подростке заложено, что ему нужен авторитет.

В старых патриархальных обществах и некоторых современных, где высоко развиты религиозные устои, ребёнок с малого возраста вместе с отцом и матерью ходит в церковь, синагогу, мечеть. Он воспринимает некие идеалы, которые поддерживает семья. При таком укладе процессы негативизма наблюдаются реже, хотя совсем не исключаются. И причины могут быть разными. Ведь как известно, даже верующие люди неидеальны.