Узы любви - [11]

Флегматичная уравновешенность его характера делала его временами несколько скучноватым, однако, по ее мнению, он, все же, выгодно отличался от большинства мужчин, прежде ухаживавших за ней: он был честен, обладал душевным теплом, и с ним было легко беседовать о вещах, которые ее интересовали. Поскольку она считала его вполне достойным человеком, равным ей, мисс Кетрин Девер, то ей и в голову не приходила мысль, посетившая ее отца: Перкинс, по-видимому, очень боится, что она отвергнет его ухаживания по причине их неравного происхождения.

— Вы уже слышали о пленных, лейтенант? — нетерпеливо поинтересовался Тедди.

— Да, слышал. Я как раз и зашел на верфи на них взглянуть.

Сердце Кетрин яростно забилось у нее в груди, но она заставила себя спокойным голосом произнести:

— Разумеется, вы можете взглянуть, и, если хотите, и отведу вас на стапели, где они сейчас работают над рыболовным кораблем.

Перкинс благодарно улыбнулся:

— Спасибо!

Кетрин наскоро накинула свой плащ, надела шляпку и сунула руки в муфту. Она несколько раз сказала себе, что нет никакой причины волноваться, и, прежде псе го, нет причины сопровождать лейтенанта, но, не обращая внимания на внутренний голос, выскочила из двери. Перкинс обрадовался, он решил, что ее приглашение означает возросшую благосклонность к нему. Он последовал за ней и осторожно поддержал ее за локоть, когда она спускалась по ступенькам.

Когда они шли по территории верфей, его настроение еще больше поднялось, оттого что Кетрин без умолку щебетала, и так весело, как ему еще никогда не доводилось слышать. Ему пришло в голову, что она оживилась, потому что оказалась с ним наедине. Прежде рядом с ними всегда кто-то был, хотя бы тот же Тедди.

— Должно быть, вы с нетерпением ждете отправки на театр военных действий, — сказала она своим приятным голосом.

Его короткий смешок был скорее проявлением чувств, чем выражением веселья:

— Боюсь, что нет. Участие в блокаде побережья — дело скучное: стоим на месте, ждем, наблюдаем. Я бы предпочел погоняться за кораблями мятежников.

Она улыбнулась:

— Все эти рейды южан похожи на истории о пиратах, правда? Когда Чарли Кези мне их рассказывал, у меня всякий раз волосы вставали дыбом, и все равно они мне нравились.

— Должно быть, в детстве вы провели с Чарли много времени.

Она взглянула на лейтенанта озорными глазами.

— Так оно и было! Как только мне удавалось сбежать от моей гувернантки, или экономки, или моей матери. Это было мое любимое времяпрепровождение — слушать рассказы старика Чарли.

Он посмотрел в ее янтарно-желтые глаза с мерцающими золотыми огоньками и почувствовал, что в них тонет.

— Кетрин, я… я…

— А вот и каркас судна, над которым работают мятежники, — весело объявила Кетрин. — Теперь нам только нужно как-то миновать охрану.

— Нам помогут уверенность, ваше имя и моя форма, — прошептал он, крепко сжав ее руку, и почувствовал при касании приятное головокружение.

— Капрал! — Перкинс и охранник отдали друг другу честь. — Я лейтенант Перкинс, а это мисс Девер. Мы пришли, чтобы проверить работу пленных.

— Да, сэр!

Они вошли в наполовину готовый корпус судна. Вокруг них кипела работа, на первый взгляд беспорядочная, пленные стояли, кто на разнообразных подмостках и лесах, кто на лестницах и узких переходах. Охранники находились по краям, их глаза внимательно следили за каждым из мятежников, которые работали, против опасений Кетрин, не спустя рукава, а молчаливо и сосредоточенно. Десятник Джордж Макферсон уже спешил им навстречу; улыбаясь и сдергивая с головы шляпу в знак уважения.

— Мисс Девер, — он сделал маленький смешной кивок, который, по его мнению, видимо, означал поклон.

— Джордж, это лейтенант Перкинс, его интересует, как продвигается работа.

— Ну что ж, я буду рад вам все показать. Вы знаете, — признался он, начиная обход корабля, — я сам никогда бы в это не поверил, но они работают прилежно! Большинство из них — простые матросы, они легко справляются с заданиями, своих квалифицированных рабочих мы перевели на другие участки, потому что с этими ребятами сможем закончить все оставшиеся работы на этом корабле. Должен сказать, они не увиливают от работы, что меня несказанно удивляет.

— Полагаю, они стараются, потому что предпочитают работу на верфях тюремным камерам, — сказал лейтенант. — Для моряков нет ничего страшнее мрачных стен тюрьмы, ведь они привыкли к бескрайним просторам океанов. Я тоже моряк и прекрасно их понимаю.

Кетрин шла рядом с ними, но едва ли слышала их разговор. Ее порыв иссяк, и она злилась на себя. Зачем она пришла? Что за дела ее сюда привели? Почему она не отослала сюда лейтенанта Перкинса одного? Впервые и своей жизни она почувствовала, что не понимает себя и не управляет своими поступками. Неужели дело в том, что ей снова захотелось увидеть этого человека? Как все нелепо!

— А теперь, — сказал Макферсон, — если вы подниметесь сюда… — он принялся карабкаться по лестнице.

За ним было последовал лейтенант, но спохватился и обернулся:

— Подождите! Мисс Девер не может взбираться по лестнице, как мы.

Кетрин взглянула на крутые ступеньки и улыбнулась. Действительно, в кринолине и нижних юбках взбираться ей было бы нелегко, не говоря уже о том, что вид карабкающейся по лестнице девушки мог вызвать неприличную заинтересованность мужчин, работавших внизу.