Узурпатор - [148]

Наследник лежал в своем шатре на подушках и с волнением слушал поэта, повествующего о былых днях Кеша. При виде гостей Кемм вскочил и уставился на них с таким изумлением, словно ожидал появления кого угодно, но только не Кедрина — впрочем, так оно и было.

— Кедрин? — темные глаза разглядывали тамурского принца, на пухлом лице отражалась мучительная работа мысли: он копался в памяти, одновременно пытаясь что-то сообразить. По обычаю, Кемм был одет в черное.

— Он самый, — кивнул Кедрин. — Мы с тобой встречались еще мальчишками.

— Похоже, скоро мы станем осиротевшими мальчишками, — озабоченно проговорил кешский наследник. — Ты, наверно, привел войско? Зря. Прости, но я не хочу, чтобы этот выскочка-южанин зарезал наших родителей.

— У меня нет войска. Лучше расскажи, что здесь творится.

В его голосе вновь звучала воля и сила. Отпустив поэта, кешский наследник приказал принести еды и вина, а потом сообщил обо всем, что происходило в Андуреле.

Кемм чувствовал себя загнанным в угол. Узнав о смерти Дарра и обнаружив галичские войска на подступах к столице, он был готов перейти реку, но его заставили отказаться от этих намерений. Хаттим лично явился в кешский лагерь. Узурпатор сообщил Кемму, что родители взяты под стражу и будут заложниками, и посоветовал принцу вести себя тихо.

— Он сказал, что они умрут, если я хотя бы попытаюсь перейти Вортигерн, — жалобно проговорил Кемм. — И твои тоже. Галичанин держит их взаперти в Белом Дворце, а Сестер не выпускают из Училища. И еще я слышал, будто Государя Дарра убили с помощью колдовства.

— Колдовства? — резко переспросила Уинетт.

— Так мне передали… прости, Сестра… о… Государыня. Может быть, это слухи, но об этом все говорят.

— Гален сказал то же самое, — задумчиво проговорил Кедрин. — Ты не знаешь, у Хаттима есть советчики? Кто-то, кто ему особенно близок?

Кемм пожал плечами.

— Последнее время новости почти не доходят. Я посылал людей в город… их повесили на мосту через Вортигерн, всех девятерых. Все, что я знаю… одна Сестра все время рядом с Хаттимом.

— Но ты сказал — Сестры заперты в Училище?

— Значит, одна на свободе. Я не знаю, как ее зовут. Может быть, это просто сплетни.

Кедрин сомнением переглянулся с женой.

— Похоже, Сестра признала его королем?

— Невозможно, — твердо ответила Уинетт. — Или слухи о колдовстве — ложь. Но тогда почему остальные до сих пор под стражей?

— А вот что я знаю точно, — сказал Кемм. — Многие из гвардейцев выступили против Хаттима, и их убили на месте. Тех, кто сдался, казнили. Их трупы до сих пор висят на стенах Дворца. Сестра Бетани потребовала, чтобы Хаттим снял стражу с Училища — так он объявил ее предательницей.

— Это… — у принцессы перехватило дыхание. — Это святотатство. Даже Хаттим не осмелится на такое…

— Хаттим — нет, — лицо Кедрина потемнело, он едва сдерживал гнев. — А вот Посланец… По-моему, наши подозрения подтверждаются.

Уинетт кивнула.

— Кажется, мы должны изменить план, — проговорил Тепшен. — Раз Хаттим зашел так далеко, он уже не станет колебаться. Как только ты появишься в Андуреле, он попытается тебя убить.

Кедрин рассеянно смотрел на учителя. Несомненно, кьо прав. Но неужели Хаттиму достанет ловкости его остановить?

Он коснулся голубого камня, ища вдохновения и поддержки. Спокойствие и вера вновь наполнили его, гнев рассеялся. Он уже знал, как разрушить планы узурпатора… или Посланца? Взглянув на жену, Кедрин увидел, что ее рука тоже сжимает талисман.

— Это ничего не меняет, — тихо произнес он. Чьи это слова? Его собственные — или его устами говорит иная сила, мудрость которой редко открывается смертным? — Хаттим может меня убить, только если осмелится стать убийцей законного наследника трона. Я не знаю, какое колдовство убило Дарра. В любом случае, Хаттиму удалось это скрыть. Но если он обратит колдовство против меня, ему обеспечено обвинение. Ну, а если он воспользуется… более привычными средствами… Что ж, это будет попыткой помешать избранию короля.

— Ты думаешь, это его остановит? — спросил кьо почти сердито.

— Неужели он не понимает, что восстановит против себя Тамур и Кеш? Подозреваю, что его соотечественников это тоже смутит. Одно дело — воспользоваться растерянностью, вызванной гибелью Дарра, и захватить Высокий Престол, а другое дело — открыто расправиться с законным наследником.

— Так что ты предлагаешь? — спросил Тепшен.

— Отправлюсь в город и предстану перед Хаттимом. При всем Андуреле объявлю о своих правах на Высокий Престол и потребую, чтобы Хаттим отрекся от престола.

— Ты кое-что забываешь, — проворковал Браннок. — Думаешь, Посланец все это время будет сидеть сложа руки и смотреть, как ты смещаешь его ставленника?

Кедрин покачал головой.

— Ни в коем случае. Более того, надеюсь, что он себя выдаст. И тогда все, кто поддерживает Хаттима, увидят, за кого выступали.

— Он тебя уничтожит, — хрипло сказал кьо.

— Или я его, — спокойно отозвался юноша. — Разве не так сказано в Писании? Пойми, дружище: я не хотел в этом участвовать и не верил, что я и есть Избранный. Мне даже в голову не приходило, что такое возможно. Но мы столько прошли вместе… Слишком много совпадений. Я начинаю верить, что это действительно мое предназначение. Здесь сходятся все пути. Я должен бросить вызов Посланцу… или позволить ему хозяйничать в Королевствах.