Узник Двенадцати провинций - [33]

Большая стая диких гусей пролетела над нашими головами. Безупречный клин быстро растаял вдали. Мы вышли в широкий канал. Наше суденышко проплывало мимо рыбацких домиков и водяных мельниц, среди других лодок, которых становилось все больше. На берегу стирали белье прачки, вокруг играли дети. С окутанной дымом верфи пахло смолой и слышался стук молотков. За излучиной показался город с колокольнями и дозорными башнями, а прямо перед нами проплыл паром, соединявший два берега. Осев в воду до ватерлинии, он вез телегу с упряжкой, всадника с конем и целое семейство, возвращающееся с ярмарки.

Наша лодка свернула в узкий канал, темноватый между двумя рядами пакгаузов, и пришвартовалась у шлюза. Матиас снял с меня цепь и, не дав даже размять затекшие ноги, потащил на берег. Мы переходили мостики, где деревянные, где кирпичные, сворачивали в проулки, выходили на маленькие площади, посреди которых высились порой одинокие деревья. Я едва поспевал за ним. Книга по анатомии в заплечном мешке тяжело давила на спину, и мне приходилось переводить дыхание после каждого подъема по каменным ступенькам. Мало мне было собственного тела, шагу не дававшего ступить без одышки, – я еще додумался взвалить на себя его бумажного двойника весом с дохлого осла. Наконец Матиас остановился.

– Здесь, в Антвалсе, мы в безопасности. Это вольный город, от Железных садов далеко, живет торговлей. Летучая таможня здесь силы не имеет, всем заправляет купеческое товарищество. У меня среди них есть добрые друзья. А ты что будешь делать?

– Как это – что я буду делать?

– Каждый за себя, Гвен. У меня свои дела. Знахаришки из Варма они не касаются.

– Но я ни с кем не знаком. Ты же знаешь. Ты мне нужен, Матиас. Еще немного. Потом я справлюсь сам, обещаю.

– Послушай, Гвен, ты спас мне жизнь, вернее ногу…

– Да…

– Я был перед тобой в долгу…

– Я не это хотел сказать…

– Дай мне закончить. Я был твоим должником, но, сам посуди, я доставил тебя целым и невредимым в такую даль. Я вызволил тебя из Железных садов, вытащил из лап таможни и ничего не просил взамен, ни за перевозчиков, ни за лодочника, ни за кров и стол…

– …?

– Можно, стало быть, считать, что мы с тобой квиты.

– Ты прав. Мы квиты.

– Тогда ты мне больше не нужен, Гвен из Варма. Иди своей дорогой. Живи своей жизнью. Руки-ноги у тебя есть. Голова варит. Ты можешь продать книгу по анатомии. Она стоит уйму денег. Если хочешь, я даже могу взять это на себя, барыш поделим поровну. Тебе хватит на месяц, а то и больше, отправляйся куда вздумается. У тебя есть ремесло, да что я говорю, больше того – дар. Ты сможешь им жить, и очень скоро. Пустишь где-нибудь корни, обзаведешься семьей, если захочешь, будешь процветать, может даже, как знать, станешь знаменитостью, и все будут на тебя молиться. Чего еще желать? Ты можешь больше Кожаного Носа. Я что, я ничего не умею. Я контрабандист. Мне нужны приключения, ветер и ночь.

– Но я тоже этого хочу.

– Не горячись. У нас, знаешь, до старости доживают редко. И кончают чаще всего в петле. Не лезь очертя голову в пекло, да и, честно говоря, я сомневаюсь, что тебе с нами по пути. Законы у нас жестокие, суровее государственных, не в пример суровее. Они безжалостны и беспощадны. Твой друг испытал это на собственной шкуре. И он еще умер легкой смертью, поверь мне. Не мучился. Тебе бы лучше выкинуть это из головы. Хлипок ты для таких дел. Продай книгу и ступай своей дорогой. Если на жизнь не хватит – что ж, продай пибила. Кто мешает? Он тебе больше не нужен. У такого, как ты, руки – золото.

– Ты и твои друзья больше, чем кто-либо, знаете о границах и дорогах, верно?

– Это дорого стоит.

– И вы не боитесь моря, что меня особенно интересует. Я недолго буду тебе обузой. Мне надо понять, где я и куда направляюсь. И я не собираюсь быть нахлебником. Буду за все платить. Я просто хочу найти возможность вернуться домой.

– Послушайся моего совета, Гвен. Другого случая у тебя не будет. Это твой единственный шанс. Уходи. Ступай.

– Дай мне всего несколько недель, три-четыре, не больше.

– Я плохая компания.

Он отошел на пару шагов, словно хотел сам с собой посовещаться. Я, увы, понимал ход его мысли: хлипкий – соплей перешибешь, голова забита байками, которые здесь не приветствуются, не знаешь, чего от него ждать, да еще способен мертвого разбудить приступами кашля среди ночи. Отнюдь не подарок Гвен из Варма. И все же Матиас вернулся.

– Ты уверен?

– Уверен.

Он стиснул мою руку.

– Идем.

Мы пошли дальше вдоль каналов и добрались до квартала мясников и кожевников. Здесь улицы превратились в ручьи, полные нечистот, через которые были перекинуты доски. Матиас юркнул в заросший плющом двор и постучал в какую-то дверь. Ему открыли. Подвальная комната была едва освещена маленьким оконцем. Спускаясь, я оступился и чуть не упал на огромного пса, лежавшего под лестницей во всю длину; он поднял голову и заворчал. Стоявший рядом мужчина щелкнул языком, успокаивая его. Псина положила морду на лапы и закрыла глаза. Матиас удержал меня за плечо. В слабом свете из оконца я увидел два вделанных в стену железных кольца и длинную цепь, лежавшую на соломе. В комнате были еще двое. Первого я узнал, несмотря на скрывавший лицо капюшон: это был Йер, убийца Ивона. Он незаметно кивнул мне. Второй сидел в тени, облокотясь на стол. Он встряхнул каким-то мешочком и развязал его. Содержимое высыпалось на столешницу со стуком игральных костей и раскатилось во все стороны.