Узловой момент - [6]

Бумага была сильно потерта на сгибах, и дальнейшее я в полумраке не разобрал.

- Ты что, целый год его в кармане носил? - спрашиваю я Игоря, включая первую попавшуюся настольную лампу.

- Нет, я же говорю, два дня назад... а что?

- А то... Смотри быстрее! - зову я его.

Игорь подбегает ко мне и еще успевает увидеть, как при плавном движении листочка слева направо змея поднимает над бумагой голову, делает бросок и вонзает в собственный хвост, изогнутый наподобие турецкой сабли, ядовитый зуб. Под ярким светом лампы послание тает, как кусочек сахара в крутом кипятке, и вот в моих ладонях уже ничего нет.

- Ну, и что ты этим хочешь сказать? - пытается скрыть замешательство Игорь.

- По-видимому, это действительно послание из будущего. Ты возводил напраслину на Юрия Германовича. Он-таки не брал рукопись. Я бы на твоем месте извинился завтра перед ним.

- Ха! Я что, донос на него написал? Хотя в этом случае извиняться как раз не принято. Публично оклеветал? Тоже нет. Тебе что-то неосторожно сказал? Но только потому, что абсолютно уверен в твоей порядочности, знаю, никому не расскажешь. И вообще это были просто "мысли вслух". Имею я право свободно мыслить или не имею?

- Трудно с тобой Каштанову. Он все надеется, что ты заметишь его деликатность и устыдишься. А ты принимаешь ее за слабость и все больше наглеешь...

Стоп, стоп! Я не должен был вмешиваться в отношения Игоря с... самим собою. Плохо, очень плохо получилось.

- С талантливыми людьми всегда трудно. Ты говоришь - наглость, я считаю - смелость. В мощном силовом поле творческой личности некоторые этические понятия деформируются, как пространство вокруг массивной звезды, - в полном, заметь, соответствии с теорией относительности!

Зря я волновался. На комариные укусы слов он давно уже не обращает внимания.

Игорь подошел к столу Кости-фотографа.

- Черт! Дверца закрыта на ключ. Ничего, сейчас мы ее аккуратненько... - Он оглянулся в поисках для вскрытия инструмента.

- Стойте! - раздался вдруг высокий гнусавый голос. - Вас предупреждали, что публикация статьи не должна состояться?

Игорь вздрогнул и круто повернулся. В тени медицинского шкафа, в котором хранились оптические детали, мерцала фигурка маленького человечка, закутанного во что-то серебристое. Вокруг головы его сиял слабый ореол.

Игорь еще крепче прижал папку к груди.

- Ваши действия противозаконны! Вы нарушаете... - Затруднившись с формулировкой обвинения, он медленно отступил назад и остановился рядом со мной.

- Отдайте рукопись! Во имя будущего Земли - отдайте рукопись! Она должна быть уничтожена!

- Не отдам! Вы нарушаете основное право человека - право на познание мира. Это мое открытие! Это я, я придумал!

- Преждевременно вы это придумали. Рано вам еще влезать в механизм вселенского времени, - нравоучительно прогнусавил человечек. - Собьете балансир - кто его потом наладит? Вы хоть раз пробовали жить без часов? Когда по всей планете на всех циферблатах - разные цифры? И производные времени тоже меняются от точки к точке? И принцип каузальности перестает быть принципиальным? Все равно вашу рукопись никто не решится опубликовать. Ни один здравомыслящий редактор. Но если ее сейчас не уничтожить... Дошедший до нас машинописный экземпляр попал в неосторожные руки, и через четыре дня начнется Безвременье... Отдайте рукопись! - Он шагнул к нам и протянул руку в серебристой перчатке.

- Не отдам. Мое! Сделаешь еще один шаг - отправлю на тот свет! Игорь кошачьим движением сцапал со слесарного столика молоток и поднял его над головой. - А меня ты тронуть не посмеешь, иначе вы потом до конца света будете в своих часах шестеренки регулировать!

Маленький серебристый человечек сделал еще один шаг и вдруг очутился совсем рядом с нами. Игорь молниеносным движением выбросил вперед руку с молотком, и я на мгновение потерял сознание. Сквозь лиловые и зеленые круги, которыми наполнилась вся лаборатория, я отрешенно наблюдал, как Игорь медленно поднимается с четверенек, постанывая и безуспешно пытаясь пошевелить пальцами висящей плетью правой руки. Маленький человечек подошел к сейфу, открыл его без ключа. Зеленая папка была у него в руках.

- И не вздумайте ее еще раз тронуть. Так легко не отделаетесь.

Кажется, у меня начала болеть голова. Зато круги исчезли. Я потрогал Темя. Так и есть, шишка, и молоток рядом валяется. Вот и я свою долю впечатлений от путешествия во времени получил. Последнюю ли за сегодня?

- Вы не посмеете! Отдай рукопись, гад!

Игорь двинулся к сейфу. Наклонившийся было над дверцей серебристый человечек выпрямился и, как мне показалось, приготовился к прыжку. Как это ему удастся в таком балахоне? Игорь нерешительно оглянулся на меня, проверил, насколько послушна ему поврежденная рука, и все-таки сделал шаг вперед. Молотка в руке у него на этот раз не было, но я на всякий случай зажмурился. Органа слуха в таких случаях вполне достаточно для получения исчерпывающей информации. Что-то хрястнуло, потом тяжело упало. Я выждал паузу и открыл глаза.

Маленький серебристый человечек лежал, раскинув руки, возле сейфа. Ореол светился в полумраке от плешивой, усыпанной угрями головы. Игорь безуспешно втискивался в узкий проем между сейфом и холодильником. Над поверженным телом склонялся двухметрового роста атлет. Единственной одеждой его была золотистая набедренная повязка. Легкими похлопываниями по щекам он приводил серебристого человечка в чувство. Наверное, последний наблюдал сейчас зеленые и лиловые круги, потому что зрачки его глаз двигались как-то не синхронно. Впрочем, в быстро густеющих сумерках я мог и ошибиться. Круги могли быть не зелеными, а желтыми.