Узкое ущелье и Чёрная гора - [41]

                         мои повелители, это так: человек грешит.

И мой отец также грешил и ослушался слова хеттского

                                                     бога грозы, моего повелителя.

Я, однако, ни в чем не грешил. Это так: грех отца

     переходит на сына. И на меня перешел грех

                                                                                        моего отца.

Но я теперь покаялся хеттскому богу грозы, моему

повелителю, и богам, моим повелителям. Это так:

                                                                         мы совершили это.

И да смягчится гнев хеттского бога грозы, моего

                                     повелителя, и богов, моих повелителей.

Ибо я теперь покаялся в грехе моего отца.

Будьте снова ко мне благосклонны.

Прогоните чуму из страны хеттов.

…Вы, боги, мои повелители, вы, желающие отомстить за

кровь Тудхалияса, убившие Тудхалияса искупили

                                                                             убийство.

А также страна хеттов погибла из-за этого убийства,

Значит, и страна хеттов искупила свою вину.

Теперь, когда меня покарала эта вина,

Я со своей семьей хочу искупить ее путем

                                                              самоотречения и покаяния.

Да успокоится гнев богов, моих повелителей.

Вы, боги, мои повелители, будьте снова ко мне

                                                                                      благосклонны!

И услышьте меня, ибо я не совершал зла.

И из тех, прежних, что грешили и совершали зло,

                                  уже нет никого, ибо они давно умерли.

Но так как я пострадал за вину своего отца,

То я ради своей страны, дабы избавить ее от чумы,

Подношу вам, богам, моим повелителям, покаянные дары.

…Прогоните страдание из сердца моего, возьмите

                                                                               страх из души моей.

Мурсилис II оставил своему сыну, Муваталлису (1306–1282 годы до н. э.), государство, которое, по-видимому, последнему достаточно было только сохранить. Однако в данном случае выражение «только сохранить» приобретает особое значение. Ибо в Египте тем временем произошли решающие события. После долгих десятилетий политической слабости в царстве фараонов появился новый властелин, Рамсес II, который с большим размахом приступил к воссозданию египетского государства.

Когда Рамсес II вступил на престол, стало ясно, что граница между Сирией и Египтом нуждается в пересмотре. И именно Муваталлису пришлось выступить против этого величайшего правителя древности, и он разбил Рамсеса в битве при Кадеше.

Битва при Кадеше произошла в 1296 году до н. э. между фараоном Рамсесом II с одной стороны и хеттским царем Муваталлисом и поддерживавшими его азиатскими народами — с другой. Эта битва имеет всемирно-историческое значение.

Чем бы она ни окончилась — победой ли египтян или хеттов или ее исход оказался бы нерешенным, — в любом случае это сражение сыграло бы решающую роли во всемирной истории, ибо так или иначе оно оказало бы влияние на судьбу Сирии и Палестины и на соотношение сил между Египтом и страной хеттов. А судьбы народностей, живших между Нилом и Тигром, — это и было в то время всемирной историей.

Кроме того, битва у реки Оронт приобретает особое значение именно для нашей книги. Это первой битва в истории, ход которой можно точно восстановить. За ней последовал первый, точно разделенный по отдельные параграфы, мирный договор, который нам известен. Это соглашение политически значительно благоразумнее многих мирных договоров, составленных народами XX столетия н. э.

Как уже говорилось, эта битва имела свою предысторию. Она явилась завершением длившейся десятилетиями агрессивной политики, инициаторами которой были попеременно то египетские фараоны, то хеттские цари (или их союзники).

Эти всегда кровавые и жестокие продолжительные раздоры имеют большее историческое значение, чем предполагали египтологи. Исходя из великой мощи царства фараонов, ученые рассматривали эти раздоры как незначительные пограничные инциденты, в то время как в действительности они были значительнее Тридцатилетней войны.

Сирию и Палестину вновь и вновь опустошали; разрушали города и крепости, убивали или изгоняли жителей. Речь шла не о «границах», а о господстве над всем восточным побережьем Средиземного моря.

В письмах, найденных в Амарне, до нас дошли жалобы сирийских и палестинских городских князей — полные отчаяния жалобы на то, что пограничные форты стало невозможно охранять против нападений с севера.

Однако Эхнатон ничего не предпринимал. Он предавался мечтам о своем сказочном дворце в Амарне, постепенно теряя то, что завоевали его предшественники. Полководец, взошедший на престол под именем Анремхеба (1345–1318 годы до н. э.), пытался спасти по возможно.

Сети I (1317–1301 годы до н. э.) снова совершил несколько походов в глубь Палестины, изгнал племена, вторгшиеся из пустыни, и обезопасил район примерно Тира — Дамаска. Однако затем он оказался лицом к лицу с хеттским царем Муваталлисом — врагом, противостоять которому он был не в силах.