Ужасы на Западе - [120]

Какие были принципы, такой была и повседневная жизнь и воспитание женщины. Вот как их описывает леди Джейн Грей гуманисту Р.Эшхему (скончавшемуся в 1568 г.):

"Когда я находилась в присутствии моего отца или матери, что бы я ни делала — говорила, молчала, ходила, стояла или сидела, ела или пила, шила, играла, — я должна была это делать размеренно, не спеша и обдуманно, с тем же совершенством, с каким Бог создал наш мир. Иначе мне грозило суровое наказание и выговор, а иногда я бывала так бита, пощипана, исцарапана и наказана каким-либо другим образом, что и сказать об этом нельзя из-за уважения, которое я должна питать к родителям. Словом, меня так несправедливо наказывали, что я находилась словно в аду".

Где же тут равенство полов, о котором пишет Брукхард? Эмансипация женщин наталкивалась на тяжелое наследие и непререкаемые авторитеты.

Поэтому нельзя судить о положении женщины в эпоху Возрождения на том основании, что среди писателей и государственных деятелей того времени были представительницы "второго пола". Эти примеры можно рассматривать как алиби, за которыми скрывается реальное положение подавляющего большинства женщин, и высокое положение нескольких из них совершенно не означает их общую эмансипацию.

4. Печатная продукция, враждебно настроенная в отношении женщин

Поднимемся выше по течению реки времени, чтобы напомнить, с каким упорством литература XIII–XV вв., например, во Франции, выставляла женские пороки и презрение к браку. Речь идет об уровне научной культуры, источником которой, хотя бы частично, был "официальный спор" властей того времени.

Так, во второй части "Романа о Розе" развенчивается куртуазная любовь и любовь вообще. Устами героев — Разума и Гения — автор говорит о том, что не следует лишать себя удовольствий секса. Но это законное наслаждение по сути всего лишь хитрость природы для продолжения рода человеческого. Все остальное — это наивность с одной стороны и обман с другой. Эта мораль не слишком христианская, и она окрашена таким антифеминизмом, который под стать взглядам Альваро Пелайо. Другой персонаж романа — Друг — утверждает, что женщины непостоянны, их так же трудно удержать, как угря за хвост, пойманного в Сене. Исключение составляют добродетельные женщины, но… Друг не встречал ни одной такой, как, впрочем, и сам Соломон. И уж если вам встретится такая, держите ее крепче! Тем же духом проникнуты "Стенания Майо", написанные около 1290 г. священником, женатым на мегере. Для него все женщины склочны, любопытны, непослушны, завистливы, алчны, развратны, жадны, лживы, нескромны, жестоки и суеверны.

Более характерной может быть также точка зрения Эташа Дешана, военного, дипломата, уездного судьи, который был современником Столетней войны и Великого раскола (он умер в 1406 г.), то есть принадлежал к поколению, погруженному в пессимизм. Он неустанно повторяет, что Церковь плачет, она жалка и неутешна. Мир стал таким плохим, что заслуживает Божьей кары и становится все хуже и хуже.

Царят в нем алчность и тщеславие,

Предательство, зависть и непослушание.

Грядет война, и было уж видение,

Что близко светопреставление.

Верой в неизбежность Судного дня Эташ Дешан пополняет ряды охваченных тревогой проповедников своего времени и, доведя мысль до логического конца, не советует вступать в брак: "Кто женится, тот приобретает головную боль". В его произведении есть, конечно, и любовные баллады, но в основном его отношение к женщине отмечено враждебностью. Если мужчина хочет счастья в браке, ему нужно закрыть глаза, заткнуть уши:

Будь глух и слеп, а главное, не вздумай

Жену свою расспрашивать о чем-нибудь.

Последнее незаконченное произведение "Зеркало замужества" содержит 12 тысяч стихов. В нем Свободное Желание, несмотря на старание Похоти, Безумства, Рабства и Лени, сочетается духовным союзом с Перечнем Наук. Эташ Дешан устами этого персонажа говорит о том, что брак для мужчины это мучение, какой бы ни была супруга. Ссылаясь на древних философов, он утверждает, что женская красота — это начало мужской страсти и развращения. Из-за женщин теряют рассудок и согласие, даже если предмет любви благороден. Свободное Желание сдается под натиском таких аргументов.

Наиболее показательными в "Зеркале замужества" являются строки, озаглавленные "О неуемной страсти и женском бесстыдстве", где Перечень Наук произносит нравоучение: философ по имени Секонс прочитал в книгах, что нет целомудренных женщин, и задумал проверить на деле это мрачное утверждение. Переодетый странником он возвращается домой к матери-вдове, которую не видел много-много лет. Служанка, которая его встретила, не узнала его. И тогда он обещает ее хозяйке "ночную усладу, упоение и утехи", если та примет его в свою постель. Кроме того, он пообещал дать денег и с наступлением дня уйти навсегда. Для старухи это было так выгодно и не грозило никакой опасностью, что она загорелась "огнем сладострастия и ликованием мысли об обещанных деньгах". Тогда странник раскрывает себя, и мать падает замертво от стыда.

Так бесконтрольный антифеминизм приводил к втаптыванию в грязь всех представительниц «второго» пола. Это зловещее нравоучение, подобно увеличительному стеклу, показывает, насколько обильной была литература, направленная против женщин. В начале Нового времени Европа была наводнена такими произведениями, как "Пятнадцать брачных радостей" или "Прирученная мегера". В качестве показательного можно привести также французский перевод начала XVI в. отрывка из "Любовного снадобья" гуманиста Энеаса Сильвио Пикколомини, ставшего впоследствии папой Пием II (1458–1464). Этот текст отсылает нас к произведению другого гуманиста XV в., монаха Батисты Монтовано.