Ужасы французской Бретани - [17]
Статуя святой Ноялы (XV в.) внутри фонтана в Нуаялъ-Понтиви
В истории Комора Проклятого (см. книгу о сказках) мертвая голова используется в целях устрашения. Святой Гильдас, управляющий безголовым трупом героини, возвращает ей нормальный вид и оживляет лишь после того, как цель достигнута и злодей наказан. Участь Фонтенеля, видного члена Католической лиги (XVI в.), весьма плачевна. В Париже ему отрубают голову и отдают ее детям из трущоб, которые играют ею как мячом.
Отношение к лишенным голов трупам в Бретани менялось. В древности они вызывали ужас, и от них спешили избавиться. Позднее их стали привлекать к различным мероприятиям, в которых участвовали и святые, демонстрирующие свои головы во славу Божию. При этом скитания кефалофоров зачастую беспорядочны. От предшествующей эпохи сохранялась вода как средство обезвреживания мертвых голов и ходячих мертвецов. В конце концов, головы были уничижены — над ними принялись издеваться (сравните легенду о Фонтенеле с реальной историей головы Оливера Кромвеля).
Голова-убийца
Зверь или демон, ухватившие лапами человеческую голову, представляют опасность только для нее самой, а для стороннего наблюдателя служат назиданием. Но если голова находится в руках антропоморфного бога или человека, велика вероятность того, что она используется как оружие, неся смерть окружающим.
Первым в ряду убийц, вооруженных головами, выступает, конечно, Персей с головой Медузы. С ее помощью были обращены в камень титан Атлант, морское чудовище, царь Полидект и его прислужники, жители Серифа. Но какова последующая судьба ужасной головы? По одной из версий, она продолжила свое черное дело, будучи помещенной на грудь, на плечо или на щит богини Афины. Афина могла сделать это и ради торжества над соперницей, которая, по Аполло-дору, пыталась состязаться с ней в красоте.
Павсаний, тщательно отделявший миф от реальности, уверял, что Медуза была обычной женщиной, убитой Персеем и его людьми. Географ больше доверял не романтической истории о ливийской красавице, чья посмертная красота тронула сердце героя, а рассказу о дикарке из пустыни, терроризировавшей людей, живущих вокруг озера Тритониды. С отрубленной головой Медузы убийцы поступили традиционно — упрятали в земляной холм. И лишь уродливые киклопы изготовили ее голову в мраморе и выставили у храма Кефиса (Описание Эллады, II, 20: 5; 21: 6–7). Между прочим, киклопов уничтожил Аполлон, который терпеть не мог чудесные головы. Логично было бы дополнить изложенные версии броском в море, но, как я уже сказал, древние греки об этом умолчали. Зная о склонности плывущих голов к пению и крикам, они больше доверяли земле-матушке.
В той же позе, что и Персей, пребывает измазанная кровью богиня Кали, держащая в нижней левой руке отрубленную голову царя демонов Рактевиры. Однако голова эта никого не умерщвляет. Во-первых, Кали не нуждается в подобном оружии — ей вполне хватает собственных дарований. Во-вторых, ей не до того — она подставляет под голову чашу и собирает в нее сочащуюся из шеи кровь, чьи капли, упавшие на землю, могут превратиться в демонов, аналогичных Рактевире.
Персей убивает Медузу. Древнеримский барельеф
I–II вв. Медуза выглядит как обычная женщина.
Слева стоит Афина, ожидающая, когда на ее щит поместят голову соперницы
По мнению волхва Богумила, головы Медузы и Рактевиры восходят к единому мифу о мертвой голове бога смерти, отделив которую от туловища светлые боги (Кали, в понимании волхва, тоже светлая) обезопасили мир от скорого уничтожения. Можно ли счесть горгону и индийского демона божествами смерти? Допустим, можно. Можно отнести к ним и колдуна из русской сказки, чья отрезанная голова обращает в камень живых существ. Есть еще голова мары, существа, ассоциирующегося со смертью, которую он (она) носит под мышкой, блуждая ночью под окнами изб. Мара произносит имена хозяев и домочадцев, и тот, кто отзывается на голос, умирает. Налицо сходство с ирландским Дуллаханом.
Но я склоняюсь к мнению Павсания — эти опасные головы могли принадлежать людям, как, собственно, и голова колдуна. Известны случаи несения человеческих голов самими демонами или фигурами, олицетворяющими смерть. Вспомним того же Анку с головой человека в руках и шарик в форме человеческой головы, прекращающий мучения больных. В шотландской народной песенке «Странный гость» к женщине, сидящей дома за прялкой, поочередно являются части тела человека, а напоследок приходит голова, называющая себя Смертью. Наше Лихо Одноглазое, будучи подслеповатым, использует мертвую голову, чтобы выследить своих жертв.
Мертвая голова может испускать огонь, сжигающий дотла людей и их жилища. О значении этого огня я сказал достаточно в книге о сказках, рассуждая о черепе, подаренном Василисе Прекрасной Бабой Ягой. Не думаю, что череп принадлежал кому-то из волшебников или иных кандидатов в божества. Это голова обычного человека, вместе со своими коллегами на заборе ярко освещающая лесную чащу. Яга наделила голову смертоносной силой или воспользовалась ее загробными качествами, приобщив Василису к магии.
Сказка, несомненно, самый загадочный литературный жанр. Тайну ее происхождения пытались раскрыть мифологи и фольклористы, философы и лингвисты, этнографы и психоаналитики. Практически каждый из них был убежден в том, что «сказка — ложь», каждый следовал заранее выработанной концепции и вольно или невольно взирал свысока на тех, кто рассказывает сказки, и особенно на тех, кто в них верит.В предлагаемой читателю книге уделено внимание самым ужасным персонажам и самым кровавым сценам сказочного мира. За основу взяты страшные сказки братьев Гримм — те самые, из-за которых «родители не хотели давать в руки детям» их сборник, — а также отдельные средневековые легенды и несколько сказок Гауфа и Гофмана.
Привидения обитают не только в Англии. Издревле русские кладбища населяли мертвецы, колоритом не уступающие кельтским и норманнским чудовищам. В конце XVIII века, с пробуждением интереса к западноевропейской мистике, к страшным народным призракам добавились благопристойные дворянские духи. Свои взгляды на посмертные визиты были у монашества и белого духовенства. Под влиянием этих идейных течений сформировался комплекс преданий о русских привидениях: деревенский и городской фольклор, дореволюционная проза и поэзия, духовная публицистика.Многие легенды варьируют знакомые нам по Англии сюжеты, подчиняющие мир духов моральным принципам, светскому этикету, личным чувствам, политическим страстям.
Каменные кольца Стоунхенджа столетиями задают загадки исследователям. Вокруг этих камней вьется множество мифов, легенд и гипотез. Как только удалось возвести это грандиозное сооружение? Для чего? Какие ритуалы здесь совершались? Какие праздники проводились? Кто приходил сюда? Кому, наконец, принадлежал Стоунхендж?Это – один из самых выдающихся памятников мегалитической культуры, существовавшей в Европе на исходе неолита. До сих пор остается не вполне ясным его назначение. Судя по всему, здесь проводились ритуальные празднества, совершались погребения, устраивались собрания.
Рассказы о привидениях — одно из величайших сокровищ литературы и фольклора Туманного Альбиона, привлекающее внимание читателей и слушателей, туристов и ученых. Однако никто до сих пор не исследовал призраки с точки зрения самой культуры, их породившей. Откуда они взялись в Англии? Как менялись представления англичан о привидениях, и кто повинен в этих изменениях? Можно ли верить фольклорным преданиям или следует считать их плодом фантазии? Автор не только классифицирует призраки, но и отмечает все связанные с ними стереотипы: коварные и жестокие аристократы, несчастные влюбленные, замурованные жены и дочери, страдающие дети, развратные монахи, проклятые грешники и т. д.Книга наполнена ироническими насмешками над сочинителями и героями легенд.
Среди всех чудесных персонажей самая необычная судьба выпала на долю вампира. Он прошел путь от невидимой или уродливой твари, не имевшей в себе ничего человеческого, к трупу, приводимому в движение духом, но наделенному человеческими привычками, и далее — к живому человеку, сначала бессмертному, а затем и смертному. Внушавшее ужас, отвергаемое людьми чудовище было в итоге признано цивилизованным гражданином, верным другом, пылким любовником и духовным лидером. В настоящее время поставлено под сомнение даже качество, делавшее вампира вампиром, а не привидением, колдуном, людоедом и т. п., — его жажда крови.Отслеживая различные признаки вампира по мере их возникновения и отмирания, автор выстраивает сложную эволюционную цепочку, в основе которой древние поверья о крови, исторические свидетельства о кровопийцах, документальные и фольклорные данные о существах из Восточной Европы, окрещенных вампирами, произведения XVIII–XXI веков — художественная литература, кино, комиксы, а также гипотезы этнографов, историков, медиков о происхождении этого удивительного существа.Знак информационной продукции 16+.
История Англии неотделима от истории ее элиты — королей и герцогов, баронов и графов. Славные семейства, некогда ведавшие судьбами государства, теперь пребывают в упадке. Английские замки и усадьбы тоже пережили расцвет и запустение, а многие из них навсегда расстались со своими хозяевами. Но прислушайтесь — в их стенах еще звучит музыка в камне, и бродят призраки прошлого!В легкой ироничной манере автор повествует о рыцарях и политиках, архитекторах и садовниках, писателях и привидениях — всех тех, чьи судьбы так или иначе связаны с дворянскими гнездами старой доброй Англии.
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.