Ужас по средам - [11]

* * *

Пока мы ждем, когда из кафе принесут напитки, я прихожу к мысли, что вся эта история, скорее всего, связана с делом об изнасилованиях. И тот первый случай, и лампочка. И тут мне действительно становится дурно.

Вообще-то судебное разбирательство освещал Адам, наш криминальный корреспондент, но мы часто обсуждали подробности в редакции, и меня это до смерти напугало. Насильник объявился прямо по соседству с нашим участком, месяцев шесть-восемь тому назад, и действовал по одной схеме. Четыре случая в Южном Девоне, и все как под копирку. Он выбирал в качестве жертвы какую-нибудь одинокую женщину и начинал следить за ней, чтобы выяснить, во сколько она уходит на работу, во сколько возвращается, ну и так далее. После чего заранее пробирался в дом и поджидал жертву. Причем дело было зимой, когда рано темнело. Забравшись в дом, он выкручивал ближайшую лампочку – в прихожей или в гостиной. Жертва входила в дом, щелкала выключателем – темнота. Решив, что лампочка просто перегорела, женщина, ничего не подозревая, делала шаг во тьму. Тут-то он на нее и набрасывался. Насильник в маске.

Его, разумеется, отловили и посадили. Но меня так взбудоражило это жуткое дело, что некоторое время я даже носила с собой фонарик – иногда в сумке, а иногда прямо в кармане. Я пребывала в страхе довольно долго: каждый раз, возвращаясь домой в сумерках, я чувствовала, как колотится сердце. И однажды написала об этом в своей колонке.

Теперь-то я понимаю, какого дурака сваляла. Зачем надо было выставлять напоказ свои страхи? Писать в местной газете о том, чего я боюсь? А ведь газета выходит не только на бумаге, но и онлайн. За каким, спрашивается, хреном мне это понадобилось? Почему мы, люди пера, спешим вывернуть душу наизнанку перед публикой?

И я снова задумываюсь о себе и о своей излюбленной теме – одержимость понятиями трусости и отважности. О чем бы я ни завела разговор, рано или поздно все сводится именно к этому. И моя колонка на самом деле об одном – я постоянно ищу ответ на вопрос: если я чего-то боюсь, означает ли это, что я трусиха, или это чисто ситуативная, нормальная для человека реакция? Помню, однажды я даже цитировала Нельсона Манделу. Тоже, наверное, претенциозно с моей стороны. «Смелость – это не отсутствие страха…» Я много раз писала о том, что прежние поколения имели шанс проявить свой характер на войне. Но большинство из нас живут, не имея возможности испытать себя. Какие мы на самом деле? Смелые? Или трусливые? Как мы себя проявим, когда наступит решающий момент?

Приносят чай. Я делаю пару глотков, после чего рассказываю инспектору Сандерс и про насильника, и про свою колонку, и про то, как три недели назад, тоже в среду, я вернулась домой и обнаружила, что в прихожей перегорела лампочка. Причем расположена она очень неудобно, на потолке в тамбуре высотой в два этажа – очень странная конструкция. Так что заменить лампочку самостоятельно не было никакой возможности. Проводка там вполне современная, светильник тоже – плафон из дымчатого стекла. Но поскольку я не могла забраться на такую высоту и выяснить, в чем дело, то просто решила, что лампочка перегорела.

– Я сразу вспомнила дело об изнасилованиях и очень испугалась. Нет, я, конечно, знала, что насильник в тюрьме, но такое ужасное совпадение выбило из колеи. Я немедленно написала хозяину, чтобы он организовал замену лампочки, – объясняю я детективу. – Вот так я и поняла, что это тоже случилось в среду. Просто проверила телефон.

– Хозяин отозвался не сразу, я рассердилась и отправила ему еще пару сообщений. Но теперь, после этой открытки… – Я киваю на пакет на столе. «Ты не хватилась лампочки, Элис?» – Теперь мне кажется, что этот человек, кем бы он ни был, изучил мою колонку, пробрался в дом и специально выкрутил лампочку, чтобы меня напугать. Заставить дрожать от страха.

Детектив Сандерс меняется в лице и поворачивается к другому полицейскому, мужчине, который ее сопровождает. У него тоже озадаченное выражение лица.

– Ясно. Значит, нам надо отправиться к вам и взглянуть на лампочку. Убедиться, что она на месте и просто перегорела. Или что ее нет. Вы говорите, это очень высоко?

– Да, верно. Без специальной лестницы не достать.

– Я пришлю наших экспертов-криминалистов. Пусть займутся лампочкой, квартирой, коробкой, открыткой и всем остальным. И кстати… – Она снова бросает взгляд на напарника. – Пока мы занимаемся отпечатками пальцев и прочим, не могли бы вы ненадолго переехать куда-нибудь? Вам надо будет заменить все замки, а нам – провести все необходимые исследования. Если окажется, что лампочка исчезла, то нам необходимо выяснить, у кого, кроме вас, были на тот момент ключи.

От страха живот скручивает спазм. На прошлой неделе я вызывала специалистов из частной охранной фирмы, они проверили сигнализацию и замки. Мне и в голову не пришло, что кто-то уже побывал в доме раньше. И тут мне становится понятно, что, рассказывая инспектору эту историю, в глубине души я надеялась, что она возразит. Скажет: «Нет. Очень маловероятно, чтобы он проник в ваш дом». Я все время спрашивала себя, не слишком ли я драматизирую ситуацию, не граничит ли мой страх с паранойей. Но теперь, когда детектив Сандерс подтверждает, что мне есть чего опасаться, я чувствую себя еще хуже.