Осознав это, она резко остановилась, и Джош едва не сбил ее с ног. Он поддержал ее за плечи, чтобы она не упала. Его прикосновения были такими нежными, что на ее глаза навернулись слезы.
Она вдруг остро осознала, что любит Джоша Андерсона, а не свое идеализированное представление о нем.
– Пойдем, – произнес он. – У меня на столе лежит пачка резюме.
Взяв ее за руку, он прошел в свой кабинет, сел в кресло и усадил ее к себе на колени.
Кровь резко отхлынула от ее лица, сердце учащенно забилось.
– Мне не следовало так сильно по тебе скучать, – сказал Джош, запечатлевая на ее губах легкий поцелуй.
Оливия облизала губы, все еще не веря в происходящее.
– Между нами все произошло так быстро, мы совершаем необдуманные поступки, – продолжил он. – Возможно, будь у нас больше времени, мы бы их не совершали. Короче, я считаю твой завтрашний отъезд во Флориду не очень хорошей идеей.
Она недоуменно уставилась на него.
– Почему бы тебе не позвонить в ту юридическую фирму и не отменить собеседование?
– Потому что мне нужна работа, Джош. Мне не на что купить себе жилье, поэтому я собираюсь жить первое время у матери и отчима.
– Останься у меня на несколько недель.
Несколько недель? Глядя ему в глаза, она ответила:
– Звучит так, словно наши отношения обречены с самого начала.
Пожав плечами, Джош снова поцеловал ее, словно смеясь над ней.
– Мы должны быть реалистами, Лив.
Ее охватило разочарование. Худшие подозрения оправдались. Джош не хотел обременять себя обязательствами, и в лучшем случае она могла рассчитывать лишь на мимолетную интрижку.
Соскочив с его коленей, Оливия отошла от стола.
– Кажется, ты говорил, что у тебя есть для меня резюме, – как ни в чем не бывало произнесла она. Джош Андерсон не узнает о том, какую боль причинили ей его слова. – Позволь мне на них взглянуть.
– Давай не будем, мне что-то совсем не хочется работать, – сказал он, поднимаясь и загоняя ее в ловушку между столом и шкафом.
– А мне хочется, – ответила она, пытаясь проскользнуть под его рукой. – Я осталась, чтобы помочь тебе.
– А я-то думал, ты осталась, потому что я тебе нравлюсь.
– Ты мне нравишься. – В этом-то и была вся проблема. Он ей слишком нравился, и это делало ее уязвимой перед ним. – Но я осталась, чтобы помочь тебе.
– Ну же, Оливия, – простонал он. – Если ты завтра уедешь, у нас не будет возможности разобраться в наших чувствах друг к другу.
– Почему? – возразила она, поворачиваясь к нему лицом. – Неужели я не стою того, чтобы время от времени ездить в соседний штат?
– А зачем куда-то ездить и довольствоваться редкими визитами, если ты можешь остаться?
– А почему я должна отменять собеседование и отказываться от хорошей работы? Почему должна подстраиваться под тебя?
– Потому что это логично, – раздраженно ответил он.
– Логично для тебя!
– И для тебя, – не сдавался Джош. – Ты еще никуда не уехала.
– Но мне следовало, – ответила Оливия, понимая, что это правда.
Если бы она уехала вчера, они бы сейчас не спорили.
– Нет, не следовало. Мы оба будем жалеть, если, пока это возможно, не насладимся тем, что у нас есть.
У Оливии перехватило дыхание. Он не сказал: «разберемся в наших чувствах и будем надеяться, что они окрепнут». Он сказал: «насладимся тем, что у нас есть, пока это возможно». Эти слова подразумевали, что Джош предлагал ей ни к чему не обязывающие мимолетные отношения, а это не имело ничего общего с любовью.
– Может, мы действительно будем об этом сожалеть, Джош, но я не думаю, что ты сам пошел бы на подобную жертву ради меня, – не сдержалась Оливия.
Так легко сказать «бросай все и давай наслаждаться тем, что есть».
Чем больше она об этом думала, тем больше злилась. Он ничто не вкладывал, ничем не рисковал, не предлагал ей остаться дольше, чем на несколько недель.
Он был уверен, что у них ничего не получится.
На глаза навернулись слезы, и Оливия почувствовала себя полной идиоткой.
– Знаешь, Джош, я так больше не могу, – сказала она, повернулась и, выбежав из его кабинета, направилась в сторону лестницы. Если бы она стала ждать лифт, возможно, ему удалось бы догнать ее и заставить передумать. Когда дело касалось этого мужчины, она превращалась в слабую и покорную жертву.
– Оливия, подожди! – кричал Джош ей вслед.
Она слышала в его голосе отчаяние, но приписывала его нежеланию упустить представившуюся ему возможность, а не боязни потерять то, что ему хотелось бы сохранить. Добежав до двери, ведущей на лестницу, она открыла ее, затем, громко хлопнув ею, начала спускаться вниз.
Оливия ожидала услышать у себя за спиной звук захлопывающейся двери и звук шагов, но их не последовало.
Очевидно, она даже не стоила того, чтобы ее пытались догнать.
