Увидимся во вторник - [43]

– Надеюсь, там что-то важное, – ответил Кайл с тяжелым вздохом. – Поздно уже, вообще-то.

– Мне нужно, чтобы ты подтвердил, что я в своем уме. – Я перестроился в другую полосу. – И если бы много лет назад я был бы не в своем уме, ты бы, как лучший друг, сказал мне это, да?

Он засмеялся.

– Ты совершенно не в своем уме, и я тебе говорил это сотни раз.

– Я серьезно, Кайл.

– Нет, ты не сумасшедший. – Он прокашлялся. – Но если ты звонишь по поводу Шарлотты Тейлор, то я сейчас недостаточно пьян, чтобы выдержать такое. Давай завтра вечерком.

– Тут что-то не складывается, – сказал я. – Шарлотта утверждает, что она мне месяцами звонила. И что это я ее игнорировал, а не наоборот.

– Так… По шкале от одного до десяти, насколько вероятно, что ты просто отпустишь ее? – спросил он. – «Он сказал» против «она сказала» никогда ни для кого не заканчивается добром, особенно если один из них врет. Она тебе врет, мужик.

– Она не врет. – Я знал, что она не врала, из-за того, как она себя сегодня вела, и я знал, что мне нужно было разобраться с этим до того, как она передумает насчет повторной встречи. – Давай еще раз вспомним, что я тебе говорил где-то в конце третьего курса.

– Прямо сейчас, Грейсон?

– Прямо сейчас.

Шарлотта: тогда

Семь лет назад

Питтсбург

Тема: Привет.

Ты не забыл по поводу нашего сегодняшнего свидания?

Шарлотта

Тема: ГДЕ ты?

Я сижу, жду тебя в «Хайленд кофи». Ты где?

Шарлотта.

Тема: Позвони мне, как сможешь:)

Уже час прошел, а ты не приходишь и не отвечаешь, так что, наверное, ты еще на собрании.

Позвони мне, как сможешь.

Шарлотта.

Я допила свой латте и вышла из кафе. С тех пор как Грейсон подписал контракт с Анной, его расписание было забито бесконечными переговорами, тренировками и постановочными интервью. Теперь побыть вдвоем мы могли только на занятиях по вторникам в кафе, во время редких свиданий и ночных бесед, если он освобождался вовремя.

Он уже не мог подвозить меня до класса по утрам, но он позволял мне кататься на его машине, так как полицейские из кампуса, останавливающие меня за превышение скорости, всегда отпускали, узнав его машину. И хоть он и не мог проводить со мной столько же времени, как раньше, он взял за правило присылать мне в общежитие по несколько раз в неделю цветы и пончики с милыми записками. Он утверждал, что мне «не стоит волноваться», и, если честно, я и не волновалась. Я была счастлива, что он получал то, чего заслуживал, и с нетерпением ждала, когда его усердный труд окупится.

Проверив еще раз телефон, не написал ли он, я перешла через улицу и направилась к юридической библиотеке. Добравшись до пешеходного перехода у студенческого клуба, я увидела Грейсона сквозь окно книжного магазина.

Он сидел с расстроенным видом напротив Анны и что-то говорил, в то время как она барабанила пальцами по клавиатуре. Прервавшись на полуслове, он откинулся на стуле и помахал кому-то, кого я не могла рассмотреть.

Несколько секунд спустя к нему подошла блондинка. Улыбнувшись, она села рядом с ним и, коснувшись его плеча, прошептала ему что-то на ухо. Она мало что успела сказать – он взял ее за запястье и убрал руку.

Я не очень хорошо читала по губам, но совершенно отчетливо смогла разобрать его раздраженное: «Не надо меня трогать. Ты же знаешь, что у меня есть девушка». Я засмеялась и набрала Анну, глядя, как она прикладывает телефон к уху.

– Шарлотта, привет! – воскликнула она. – Как дела?

– Все отлично, спасибо. Вы с Грейсоном?

– Да, – ответила она. – Подожди. – Она передала ему трубку и произнесла: – Это Шарлотта.

– Привет, – сказал он. – Сразу извиняюсь, если ты звонила или писала мне. Я в обед оставил телефон у Кайла в машине, а он все еще в центре.

– Уверена, что была веская причина. Ты не забыл про наше сегодняшнее свидание?

Он поник.

– Забыл… Извини, Шарлотта. Ты сейчас где?

– На другой стороне улицы.

Он выглянул в окно и, завершив вызов, вернул телефон Анне. Схватил куртку, вышел из кафе и направился ко мне.

– Мне очень жаль. – Он взял меня за талию. – Позволь мне загладить свою вину.

– Все в порядке. Не нужно.

– Нужно. – Он поцеловал меня в лоб. – У меня ощущение, что мы в последнее время мало видимся, а я не хочу, чтобы у тебя появлялись всякие мысли.

– Какие мысли?

– Что мы расстанемся, когда я попаду в лигу. Назови три вещи, которые я могу сделать на этой неделе, чтобы загладить свою вину сегодня.

Я улыбнулась.

– Можем устроить просмотр «Друзей» с пончиками и кофе.

– А можно выбрать что-нибудь менее болезненное?

– Не-а, – рассмеялась я. – Еще можешь мне попозировать в выходные. Да, и еще можешь сделать мне массаж, но только чтобы я была в одежде.

– А зачем тебе быть в одежде?

– Потому что каждый раз, когда ты делаешь массаж, а я без одежды, ты на середине переворачиваешь меня и трахаешь.

– Ну хорошо. – Он отпустил мою талию и взял меня за руку. – На этот раз я подожду, когда массаж закончится. Давай с него и начнем.

Шарлотта: тогда

Семь лет назад

Питтсбург

– Сиди смирно, – несколько дней спустя говорила я, направив на Грейсона кисть. – Я не могу закончить твой портрет, когда ты двигаешься.

– Я уже три часа смирно сижу.

– Нет, смирно ты сидишь всего час, – улыбнулась я. – Первые два часа ты отвечал на телефонные звонки.