Увидеть звёзды - [4]
— Я Харви. Как кролик.
— Кролик?
— Из фильма. В котором играет Джеймс Стюарт.
— В каком именно?
— «Харви».
— Я его не видела.
— А какие-нибудь видели?
— Нет. Я не вижу с самого рождения.
— Ясно. Вообще-то фильм стоящий. Харви — это здоровущий кролик, футов шести. Его видит только Джеймс Стюарт, который постоянно в подпитии, правда, борется с этой своей слабостью. Кролик оказался отличным другом, хоть и невидимка.
— А вы не стали извиняться.
— За что?
— Когда я сказала, что не вижу с самого рождения, вы не произнесли трагическим тоном «ах, простите». Обычно все извиняются.
— Я же в этом не виноват, за что извиняться? Или так полагается?
— Думаю, это скорее свидетельство сочувствия. Дружеского участия.
— Или смущения, что более вероятно.
— Да, очень может быть. А вас это не смутило.
— Что меня действительно смутило, так это то, что вы приняли меня за покойного социалиста.
— Это не беда. Я ведь могла принять вас и за здоровущего, шести футов, кролика.
— А вдруг я и впрямь кролик?
Маленькая, но очень решительная женщина средних лет протискивается сквозь толпу зрителей, набившихся в бар. Укутав расшитой стеклярусом накидкой пухлые плечи, она ловко расчищает локтем путь, преодолевая затор из вечерних костюмов и платьев — ей нужно подойти к низенькому столику, за которым, глядя непонятно куда, сидит женщина, в руках у нее стакан с джином. Женщины очень похожи друг на друга. Обе светловолосые, с правильными чертами, голубоглазые. Эффектная золотистость блондинки, лавировавшей в толпе, безусловно обретена в парикмахерской. У Марианны волосы пепельного оттенка, слегка тронутые сединой, зачесаны назад и собраны в узел, без всяких затей, как у балерины. Несмотря на седые прядки, она выглядела моложе спешившей к ней сестры, чье круглое лицо лоснилось от испарины, хотя она совсем недавно попудрилась.
— Солнышко, прости, что так долго. — Наклонившись, она схватила стакан и отпила большой глоток. — Боже, лед почти растаял. — Она поставила стакан на столик. — Невозможная очередь. А потом меня отловила почитательница. Выясняла, когда выйдет «Ночь древняя и Хаос». В общем, надписала ей книгу — у меня в сумке завалялась парочка экземпляров. Она была неимоверно тронута.
Марианна, не поворачивая головы, вздохнула:
— Да уж, Лу, ты всегда находишь изумительно нелепые названия.
— Между прочим, это Мильтон.
— Вот именно. Но ты-то не Мильтон, моя милая. И помолчи минутку, позволь тебе представить мистера Харви. — Она повела рукой в сторону соседнего кресла. — Тот самый человек, который великодушно отыскал мой ключ — в день Рождества, помнишь? Мистер Харви, это моя сестра, Луиза Поттер, она, между прочим, знаменитость. Пишет на редкость дурацкие книжки.
Луиза напряженно хохотнула:
— Марианна, солнышко мое, тут никого нет!
Кресло пустое.
— Пустое? — В больших опаловых глазах не отразилось никаких эмоций, Марианна лишь слегка повернула голову направо, прислушиваясь. — Но он только что был здесь. Мы разговаривали. Странно, очень странно!
Луиза плюхнулась в свободное кресло слева от сестры и собралась скинуть туфли на высоких каблуках. Но, представив, как мучительно будет снова втискивать в них ноги, не решилась.
— И хорошо поболтали? С твоим загадочным другом?
— Да, спасибо.
— Что же он сбежал, ничего не объяснив? Это неприлично, крайне неприлично. — Луиза покрутила бокал, встряхивая остатки льда. — Может, увидел знакомого. Или он тут с кем-то. Или его срочно вызвали. Вероятно, он хирург.
— Ради бога, Лу, почему ты вечно что-то сочиняешь?
— Ты же сама сказала, что это странно, вдруг взял и исчез. Хотелось бы понять почему.
— Он точно не хирург.
— Да? А чем он занимается?
— Понятия не имею, но наверняка не хирург. Мы пожали друг другу руки. У него шершавая ладонь, натруженная. По-моему, он человек не кабинетный, ему приходится работать вне помещения.
— Ну-ну, и кто из нас сейчас сочиняет?
— Я не сочиняю, а делаю выводы. На основании собственных ощущений.
— Черт, звонок на второй акт. — Луиза набрала полный рот водянистого джина и с трудом встала: ноги болели, намятые туфлями. — Ты хорошенько прислушайся. Может, он сидит неподалеку от нас.
— Ему не с кем разговаривать. Он тут один.
— Это уже любопытно. Некабинетный мужчина с натруженными руками, посещает оперу, причем один… и вроде бы не старый.
— Да, рукопожатие было крепким.
— Значит, молодой?
— Нет, не молодой. Судя по манере говорить и по голосу. Но ведь я могла и ошибиться, мало ли какой у кого голос.
— Он с тобой заигрывал?
— Еще чего! Ты действительно невозможный человек, Лу!
— Ерунда! Просто я по натуре неисправимая оптимистка с неистребимым романтизмом.
— Тошнотворное сочетание, ты уж прости.
— Спасибо, лапонька. Я тебя тоже очень люблю.
Пока Марианна вставала и нащупывала стоящую рядом трость, Луиза пролистнула программку:
— И сколько еще актов этого кошмара?
— Два. В длинный перечень своих недостатков можешь смело включить и «мещанский вкус».
— Я твердо усвоила, что Вагнер гениальный оркестровщик. Ты же мне все уши прожужжала, но мне искренне жаль несчастных певцов, им приходится скакать из одной тональности в другую. То ли дело Пуччини, его я могу слушать сколько угодно.
Элизабет Энн Сэмсон была печальна. Чудес на свете не бывает. Ковбой — не пара для девушки из высшего общества. Только что же делать, если грубоватый Кэд Холлистер, которому, безусловно, нет дороги в элегантные гостиные дома Сэмсонов, — единственный мужчина в жизни Бесс, заставляющий трепетать ее сердце, единственный, ради обладания которым она готова на все?..
Ее зовут Миллисент, Милли или просто Мотылек. Это светлая, воздушная и такая наивная девушка, что окружающие считают ее немного сумасшедшей. Милли родилась в богатой семье, но ее «благородные» родители всю жизнь лгут и изменяют друг другу. А когда становится известно, что Милли — дитя тайного греха своей матери, девушка превращается в бельмо на глазу высшего света, готового упрятать ее в дом для умалишенных и даже убить. Спасителем оказывается тот, кого чопорные леди и джентльмены не привыкли пускать даже на порог гостиной…
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…
Саманта, доктор психологии и редактор отдела писем в женском журнале, робкая, страдающая фобиями молодая женщина, влачит унылое существование в доме своей бабушки в Хэмпстеде… до того рокового дня, когда получает анонимку с угрозами. С этого момента все меняется: жизнь Саманты внезапно превращается в череду ужасных потрясений и невероятных приключений, романтических и очень забавных…
Джулия выросла с богемной матерью, которая всю жизнь делала только то, что хотела. Джулия же поклялась быть ее полной противоположностью. И ей это удалось. Она всегда жила согласно правилам и приличиям. Идеальная мать, преданная жена, ценная сотрудница. И словно награда за хорошее поведение – чудесный муж, трое прекрасных детей, необычная работа. С Джулией поменялись бы местами многие женщины. И вдруг жизнь ее пошла вразнос. Все началось с мелочей – выдала покупной пирог за домашнюю выпечку, не поправила кассиршу, когда та неправильно сдала ей сдачу, обманом приволокла в дом белую крысу, наврав мужу, будто это редкий вид морской свинки.
Роман Александры Поттер сродни комедиям Софи Кинселлы, он столь же остроумен и уютен, а героиня словно родная сестричка знаменитой шопоголички Бекки.У каждого человека есть заветные желания, вот только сбываются они гораздо реже, чем хотелось бы. Но что, если в один прекрасный день все твои желания, даже самые незначительные, начнут вдруг исполняться? Именно это и случилось с героиней романа Александры Поттер: цыганка одаривает Хизер волшебной веточкой вереска, и жизнь девушки тут же меняется. Отныне стоит ей только пожелать что-то, и — бац! — желание тотчас становится реальностью.
Анника счастлива в браке, они с мужем – идеальная пара, предмет зависти подруг. У них двое детей, хорошая квартира, доверительные отношения в семье. Вот только все это за семь лет давно приелось, а душа хочет праздника. И тут как раз у Анники появляется новый коллега, элегантный и обходительный Рикард. И задерганная мать семейства вдруг снова ощущает собственную привлекательность. Опьяненная влюбленностью, она сама не замечает, что вот-вот разрушит собственное счастье. Только бы успеть вовремя остановиться!