Увидеть Париж – и жить - [28]

Потом мы свернули с КАДа по ухабам в какой-то поселок. Проехали по грязной, неасфальтированной дороге и, наконец, подъехали к покосившейся избушке. Это был старый бревенчатый домик в три окошка, обитый досками и покрытый облупившейся зеленой краской, такие строили еще до второй мировой войны. Все рассуждения моего нового возлюбленного на мгновенье показались мне глупостью. Мы элементарно нарушили закон. Но через минуту я вдруг почувствовала какую-то долю правды во всех словах Сергея.

Мы вышли и увидели потемневший от времени низкий забор. За ним тот самый домик. Мы прошли по заснеженной дорожке, поднялись по ступенькам и долго стучали в дверь. Наконец нам открыл человек в старой фуфайке времен культа личности, его лицо бороздили глубокие морщины, он казался древним стариком. Мне стало не по себе. Дизайн помещения оставлял желать лучшего. Старая русская печь, паутина по углам, древние грязные обои на стенах, железная кровать, больше напоминавшая тюремные нары, пара колченогих стульев, облупившийся деревянный стол.

Мы стояли у открытой двери, а старик чуть отступил и пристально смотрел на нас. Его глаза скрывали большие очки с мутными стеклами.

– Детки, – наконец произнес он скрипучим голосом, – скоро Николая Второго расстреляют.

И знаком пригласил нас сесть за стол в центре комнаты.

В углу на полу стояли иконы, потемневшие от времени, покрытые слоем пыли, и несколько статуй в довольно хорошем состоянии.

– Ты нам должен три миллиона евро, – быстро сказал Сергей.

Старик неожиданно скинул фуфайку, под ней был современный костюм. Я поняла, что у него на лице специальная театральная маска. Мне вдруг стало страшно.

– Пусть девчонка покажет товар, – приказал таинственный незнакомец.

Я сообразила, что до сих пор прижимаю к себе иконы. Сергей отдернул занавеску возле печи, за ней никого не было.

– Лариса, покажи, но не давай ему в руки, – быстро произнес мой друг.

Я поставила образа на пол.

– Бумагу сними, – буркнул ряженый старик.

Я повиновалась. Покупатель долго цокал и ходил вокруг икон, трогал и смотрел под лупой.

– Только два лимона и ни копейкой больше.

Антиквар подошел к скрипучему комоду в углу, долго рылся там и, наконец, достал около пятидесяти сложенных пачек банкнот и бросил их Сергею. Тот их долго пересчитывал, затем сказал:

– Пошли, Лариса.

Мы вышли, оглядываясь, сели в наш форд и понеслись по тихой проселочной дороге. Вдруг я увидела, что прямо за нами на огромной скорости следует джип-внедорожник, явно намного мощнее нашей машины по техническим характеристикам.

– Все, мы погибли! – закричала я в панике.

– Нет! Детка, мы оторвемся. Возьми рядом с сиденьем бутылку, зажги фитиль и передай ее мне, если хочешь остаться в живых! – заорал Сергей не своим голосом.

Дрожащими руками я взяла стеклянную бутылку с жидкостью, в которую была воткнута пробка, поднесла зажигалку к матерчатому фитилю и передала ее своему подельнику. Я проделала все это на автопилоте, видимо, под действием огромных доз адреналина, которые выделял мой измученный организм.

Сергей приоткрыл дверцу и бросил зажигательную смесь в преследователей. Раздался взрыв, джип объял пламень. Наш автомобиль чуть не выехал на встречную полосу, Сергей с трудом справился с управлением.

– Они погибли! – в ужасе крикнула я.

– Это коктейль Молотова, детка, масло и бензин, «весь мир насилья мы разрушим»! Они хотели нас убить. Возьми себя в руки, нас ждет гребаный Париж!

– Мне страшно!

– Ты молодец, не бойся. Мы на пути к свободе. Лариса, мы их сделали, мать их! – заорал Сергей.

Я никогда не видела его таким взволнованным и счастливым. Он был похож на охотника, убившего самого крупного зверя.

Мне стало плохо, от ужаса мои руки тряслись, как при тридцатиградусном морозе. Минут через пятнадцать я увидела в зеркало новых преследователей.

– Похоже, теперь за нами едет BMW. Приготовить новый коктейль?

– Вот черт!

Действительно, теперь за нами следовал синий BMW представительского класса, быстрый и маневренный.

– Нам повезло, впереди железнодорожный переезд, – крикнул Сергей, изо всех сил нажимая педаль газа.

Мы сбили шлагбаум и пронеслись на красный свет, изрядно поцарапав машину. Преследователи за нами не успели. Поезд промчался через тридцать секунд после нас. Я с ужасом подумала, что мы запросто могли превратиться в мясной фарш. Но фортуна явно была на нашей стороне.

– Итак, куда мы теперь поедем, Сергей? – испуганно прошептала я.

– В Париж, любимая, в Париж, разве ты забыла? У нас есть время подумать, можем потом поехать путешествовать, купить домик в Хельсинки или в Рио-де-Жанейро. Черт, бензин скоро кончится.

Нам пришлось заехать на заправку.

– На всякий случай пересядь за руль и положи билеты в карман, – сказал Сергей, передавая мне конверт.

– Зачем?

– Объясню тебе потом, на гребаной Эйфелевой башне.

Я послушалась, мне было очень страшно, и только присутствие моего любовника немного успокаивало.

Когда мой друг возвращался к машине, непонятно откуда послышались выстрелы. Сергей упал на асфальт. Я видела, как вокруг его головы растекалась лужа крови. Моя психика не могла сразу осознать происходящее, и я наблюдала за всем, как в замедленном кино. Вдруг раздался вой полицейской сирены. Из автомобиля ДПС выскочили люди в форме. Один из них подбежал к Сергею.