Увези меня на лимузине! - [8]

Руководитель из Люси, как пуля из продукта жизнедеятельности. С подчиненными она общалась только криками, визгами и истеричными воплями, щедро украшенными матерными вкраплениями. Новых, обещанных клиентов она так и не привела, а прежних, проверенных, постепенно начала распугивать. Чем? Привожу примеры ее бесед с заказчиками:

– Надеюсь, вам нравятся женщины с большой грудью? Да? А я именно такая, так что вопрос мы решим быстро.

– В свое время я занималась гимнастикой на бревне, при встрече могу показать пару упражнений на вас. Вам понравится! (Особенно сравнение с бревном.)

– Женщины – это другое качественное удовольствие, и я вам это докажу.

В общем, все вопросы Люся Укропова собиралась решать вполне определенным образом, будучи железобетонно уверенной, что это единственно верный способ.

Вот только клиенты почему-то пугались и бросались в объятия фирм, ведущих дела скучно и цивилизованно.

Не знаю, как долго шеф терпел Укропову, поскольку уволилась, не дожидаясь развязки. Причиной моего ухода была вовсе не Люся, я как раз пробовала себя на ниве журналистики.

Конечно, пробовать себя – дело неблагодарное и весьма болезненное, гораздо лучше пробовать что-либо более аппетитное.

К примеру, очередной кулинарный шедевр фрау Мюллер – запеченную курочку. Эх, в былые времена я бы эту курочку! А теперь, увы, живу по принципу: «Видит око, да зуб неймет». Съесть за один раз я могу совсем немного, места для еды все меньше. В данном конкретном случае – только крылышки. Только.

После обеда Саша укатила в город по делам, а я приступила к осуществлению коварного замысла, направленного на возвращение в дом Российского телевидения.

Правда, мой замысел основывался на подставе Мая, но пес согласился участвовать, причем совершенно добровольно. Он и так был постоянным источником головной боли нашей домоправительницы, поэтому одним грехом больше, одним меньше – наказующей швабры все равно не избежать.

Воспользовавшись отсутствием фрау Мюллер, отправившейся выбирать заслуживающую доверия рождественскую елку, мы с Маем пробрались в гостиную, где окном в мир служил огроменный домашний кинотеатр. Кабель от спутниковой антенны с немецкой тщательностью был упрятан в стену, но кусок шнура все же наличествовал.

Вот на этот кусок мы и покусились. Вернее кусал и грыз его пес под моим чутким руководством. Я даже мясом шнур натерла, чтобы вкуснее покушаться было.

Май справился легко и непринужденно, через пару минут поруганный и изжеванный шнур уныло торчал из стены. Все, теперь мы лишились возможности смотреть телевизор. Потеря для фрау Мюллер почти катастрофическая, она ведь лишилась своего любимого сериала, который смотрит у нас. И у себя дома восполнить потерю она не сможет, поскольку сериал идет около пяти часов пополудни, то есть до ужина, а домой фрау уходит после ужина.

В общем, гром и молния, ад и буря. Именно это обрушилось на моего пса, когда вредительство было обнаружено. Разъяренная Мюллерша гонялась за Маем со шваброй наперевес, чем доставила зверю огромное удовольствие. Пес вернулся в убежище, то есть в мою комнату, лишь набегавшись до затоптанного языка.

Фрау Мюллер бушевала за дверью, я сидела тихой мышью, боясь высунуться, зато Май, совершенно не обращая внимания на угрозы и проклятия в свой адрес, валялся на полу, устало раскинув лапы. Намаялся, бедолага, громя дом.

Вернувшаяся Саша увела домоправительницу вниз, выслушивая жалобы и согласно поддакивая.

Мы с Маем решили дождаться полного штиля в комнате. До ужина еще полтора часа, фрау Мюллер, занявшись любимым делом, успокоится, а завтра с утра для устранения повреждений в дом придет мастер.

И я приступлю к следующему этапу осуществления коварного плана. Попрошу мастера настроить российские каналы. И никакая Сашенция мне не помешает!

К ужину я вышла одна, заперев Мая в комнате. Ему сегодня лучше на глаза фрау Мюллер не попадаться, вкусняшек со стола я парню и так принесу.

Домоправительница, увидев меня, обиженно поджала губы и отвернулась. Я попыталась извиниться за выходку пса, но по сухому кивку поняла, что окончательное примирение состоится не раньше завтрашнего дня.

Треволнения и гонки по пересеченной местности не сказались, к счастью, на количестве и качестве блюд. Похоже, фрау все же решила мне отомстить, наготовив горы вкусностей. Знает ведь, что мне будет мучительно больно видеть это великолепие и не иметь возможности потребить его.

– Это просто издевательство какое-то! – проворчала я, усаживаясь за стол.

– Не все коту масленица. – Сашка мстительно улыбнулась.

– Во-первых, не коту, а псу, а во-вторых, ему и так масленица, а мне, несчастной, пинки и зуботычины.

– Это кто ж тебя пинает и в зубы тычет?

– Морально, Сашечка, морально. Мои до предела истончившиеся нервы и так натянуты до звона, а вокруг цветут махровым цветом жестокость и бездушие. Собачка слегка пошалила – а шуму, а крику! И почему-то я опять виновата оказываюсь! – Я пригорюнилась, подперев рукой подбородок.

– Не придуривайся, подруга, – Саша ехидно прищурилась. – Это все твои козни злокозненные, Май по доброй воле провода грызть ни за что бы не стал, он давно вышел из щенячьего возраста.