Утро в раю - [118]

Шрифт
Интервал

Очень трудно выразить всю глубину нравственного потрясения, охватившего в тот момент нацию. Ни у кого больше не было надежды — только отчаяние, боль и безысходность. По сути, произошла беспрецедентная в истории человечества социальная метаморфоза: в одночасье весь народ объявили поднадзорным. В этой ситуации нужно было либо смириться, продолжая жить, приняв позор и ужас действительности, либо взбунтоваться и подписать себе тем самым смертный приговор. И народ смирился.

Судьба российского немца зависела в эти годы от случайности — либо лагерный долгий срок за мифическую измену родине, либо спецпоселение, обнесённое «колючкой», либо трудовая армия.

Местное население встретило их с молчаливой враждебностью, ибо во всех без исключения газетах был опубликован Указ, изображавший руссланддойче как открытых пособников фашистских захватчиков.

Непривычно холодный климат, бытовая неустроенность, скудное питание и произвол комендантов лагерей — всё это вызвало в первую же зиму высокую смертность, прежде всего среди больных, пожилых и детей. Детей забирали у родителей и отправляли в детские дома, где над ними глумились, избивали, отбирали и без того скудные пайки только потому, что они родились немцами.

И не было, казалось, этому кошмару ни конца, ни разумного объяснения.

10 января 1942 года ГКО СССР принял Постановление «О порядке использования немцев-переселенцев призывного возраста от 17 до 50 лет», который фактически подчинил НКВД созданные в 1941 году так называемые «рабочие колонны».

14 февраля того же года ГКО СССР принимает Постановление «О мобилизации немцев-мужчин призывного возраста от 17 до 50 лет, постоянно проживающих в областях, краях, автономных и союзных республиках» 7 октября 1942 года в связи с высокой смертностью спецпереселенцев ГКО принимает Постановление «О дополнительной мобилизации немцев для народного хозяйства СССР», в результате которого трудармия поглотила буквально всех немецких мужчин в возрасте от 15 до 55 лет и женщин от 16 до 45 лет.

Как мы знаем, советские руководители, словно черти от ладана, шарахались от всего, что так или иначе было связано с троцкизмом. Но в то же время очень многое ими было перенято и заимствовано именно у пресловутого Льва Давидовича, в том числе и «трудовые армии». Именно Троцкий в марте 1921 года на Х съезде РКП(б) заявил: «С бродячей Русью мы должны покончить. Мы будем создавать трудовые армии, легко мобилизуемые, легко перебрасываемые с места на место. Труд будет поощряться куском хлеба, неподчинение и недисциплинированность караться тюрьмой и смертью». На эти задачи Лев Давидович перенацелил свои реввоентрибуналы, в инструкции им указывалось, что «трудовое дезертирство при данной обстановке является таким же актом контрреволюции, как и вооружённое восстание против рабочих и крестьян»[193].

Прокатившаяся новая волна принудительных миграций нанесла новый жестокий удар по этносу российских немцев. Вопрос выживания, как пишет уже цитируемый здесь историк Виктор Бердинских, встал перед ним с небывалой доселе, предельной и неотвратимой остротой. В учётноотчётной статистике и в приказах НКВД и ГУЛАГа с января 1942 года появилась отдельная категория: «мобилизованные немцы», или «трудармейцы». Последние размещались на «местах работы» в специальных зонах, как правило, за колючей проволокой, а то и просто — в «стационарных лагерях» с вооружённой охраной, жили в бараках, выводились на «производственные объекты» строем и в сопровождении конвоя — как «спецконтингент», подопечный НКВД. Другими словами, формально не относясь юридически к числу заключённых, фактически — по образу жизни, по снабжению (вещами и продовольствием), по режиму содержания — «трудармейцы» мало в чём отличались от остальных узников ГУЛАГа. Добавим, что они не считались также и военнослужащими: военные билеты у них изымались и на всех заводились лагерные личные дела[194].

Но была ещё одна категория трудармейцев, о которой советская пропаганда и официальная историография хранили в прямом смысле гробовое молчание. Это немцы, являвшиеся гражданами восточноевропейских стран.

16 декабря 1944 года ГКО СССР под грифом «Совершенно секретно» принял Постановление «О мобилизации и интернировании немцев, находящихся на освобождённых Красной Армией территориях». В нём, в частности, говорилось: «Мобилизовать и интернировать с направлением для работы в СССР всех трудоспособных немцев в возрасте от 17 до 45 лет, женщин — от 18 до 30 лет, находящихся на освобождённых территориях Румынии, Югославии, Венгрии, Болгарии и Чехословакии. Установить, что мобилизации подлежат немцы как немецкого и венгерского подданства, так и немцы — подданные Румынии, Югославии, Болгарии и Чехословакии. Руководство мобилизацией возложить на НКВД СССР (т. Берия)».

Всего по данному постановлению только в 1945 году было интернировано и вывезено в СССР более 130 тысяч человек, из которых сформировали 183 «рабочих батальона», размещённых в 33 регионах страны[195].

Отлов и принудительная депортация немцев из Восточной Европы в СССР продолжались вплоть до начала 50-х годов. Тех же, кого не отправили, оставив в Польше и Чехословакии, разместили в концлагеря. В чём заключалась их вина? В национальности. И всё.


Рекомендуем почитать
Публицистика (размышления о настоящем и будущем Украины)

В публицистических произведениях А.Курков размышляет о настоящем и будущем Украины.


Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца!

В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.


Как я воспринимаю окружающий мир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращенцы. Где хорошо, там и родина

Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.


Чернова

Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…


Инцидент в Нью-Хэвен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.