Утренняя песнь - [9]
Шрифт
Интервал
Сказавший за трапезой слово.
Потом разошлись, помолясь,
И, вспомнив другую заботу, —
Развлечься, – отправился князь
С дружиной своей на охоту.
Собак было несколько свор…
Час пятый уж был пополудни, —
И вот они въехали в бор
Меж Волгой и речкой Запрудней.
Спустили собак, чтобы след
Олений скорей они взяли, —
Не лают, пока его нет, —
Так, молча, в лесу и пропали.
Вдруг разом раздался их лай,
Да слабо, в большом отдаленьи, —
Спеши! да стрелу вынимай,
Уж там не семья ли оленья…
Князь гонит сквозь лес скакуна,
А лес его хлещет ветвями…
И вот на поляне – сосна
Стоит, окруженная псами.
Все здесь… Да и лают-то как!
Зверей не видать… На кого же?
Князь спешился… Что-то не так,
И лук-то не нужен похоже…
Подходит, – божественный страх
Объял его силой чудесной, —
Он видит – стоит на ветвях
Икона Царицы Небесной.
Не сон ли уж то наяву?
Но в свете виденья живого
Он пал на колени в траву
С молитвенным чувством без слова.
Взять в руки… нести в Кострому…
И это он трижды пытался, —
Но образ не дался ему
И трижды горе= поднимался.
Князь в город вернулся. И вот
Оттуда, а был уже вечер, —
Выходит большой крестный ход,
Несущий хоругви и свечи.
В фелони идёт протопоп,
За ним всё священство собора, —
Путями охотничьих троп
Ведёт их князь в сумраке бора.
Но вот и поляна… Сосна
Вся светится как золотая, —
Икона Пречистой… Она
Стоит, словно солнце сияя.
Молитвы молебна звучат
Меж сосен в лесу, словно в храме,
И образ чудесный был снят
С ветвей иерея руками.
В соборный поставлена храм,
Она Русь любовью покрыла, —
Числа нет её чудесам,
Господь знает, сколько их было.
Бывали трудны времена,
Порою казалось – не в меру,
Таинственной силой она
Хранила в нас правую веру.
И вот уж узнали везде
О Божьем неслыханном чуде, —
Кто пеший, а кто по воде
Стремились к ней русские люди.
Божественная красота,
От сил сатаны оборона, —
Как дар величайший Христа
Для русского эта икона.
Благодатное видение
Юноша некий, желая
Жить ради Бога в Скиту,
Думал духовного рая
В нём обрести красоту.
Шёл он в июльскую пору
С посохом и узелком, —
Жаркий был день-то, но скоро
Дальний послышался гром.
Только пройти через ниву,
Там уже – вон он – и бор:
Сосны на диво красивы,
Стройные как на подбор.
Отрок глядит – из-за леса
Чёрная туча встаёт, —
Что ж это, Господи?! Бесы
С криком ведут хоровод!
Вьются всё выше, всё круче,
Крыльев их слышится треск, —
В лапах железные крючья,
Взоры, как молнии блеск.
Всё уже небо закрыли,
Облик меняя притом, —
Страшные змеи на крыльях
Вьются над тихим скитом.
Как торжествуют, как рады,
Что их никто не настиг, —
Кажется, нет им преграды,
Нет и защиты от них!
Вдруг они смолкли… Запели
Ратные трубы вдали,
И небеса посветлели,
Воды лучами зажгли.
Вот он – Архангел крылатый
С грозно поднятым мечом, —
Блещут зеркальные латы,
Крепок пернатый шелом.
И во всю ширь небосклона
Да и во всю высоту
Мчатся за ним легионы
Ангелов, верных Христу.
Чёрное с белым смешалось
В страшном небесном бою, —
Чёрное вниз осыпалось,
Падало в бездну свою.
Солнце всё ярче блистало.
Снова пришла тишина…
Вот, наконец, и не стало
Тьмы в небесах ни пятна.
Отрок стоял потрясённый, —
Бор расступался… Пред ним
Виделся Скит, озарённый
Светом как бы неземным.
Понял он тут, что виденье
Грозное было о том,
Что неустанно боренье
Русских монахов с грехом.
Что без защиты небесной
Не сокрушить в себе зла,
Что только силою крестной
Уничтожается мгла.
Что благодатью молитвы
Вот уже много веков
Русский выходит из битвы
Как победитель врагов.
Отрок Варфоломей
Отрочество преподобного Сергия, игумена Радонежского
1.
Зелёный блеск травинок.
Сухого дня покой…
Молился Ангел-инок
У дуба над рекой.
Он падал ниц, крестяся,
И восставал потом, —
А был он в чёрной рясе
И в куколе с крестом.
И дуб, и эти воды
Молились в час святой, —
Весь русский мир природы
В молитве слился той.
А отрок белоголовый,
Пришедший сюда за конём,
Забыл обо всём, и новый
Свет возгорался в нём:
Душа его потрясалась
Радостью через край, —
Он замер, ему казалось,
Что здесь не земля, а рай.
Был день необычно светел —
Божественной чистоты, —
И благовонный ветер
Слегка колебал цветы.
А в небесах трепетало
Выше белых как снег облаков
Богородицыно покрывало,
Златотканный Ея покров,
И покоился, солнца светлее,
Осияв поднебесный простор,
На отроке Варфоломее
Пречистой заботливый взор.
2.
Река, блистающая лазоревым светом,
И жаворонок с песнею взвившийся ввысь,
И бабочка, сидящая на листочке нагретом,
В единой радости как бы слились.
Словами выразить этого не умея,
Всяк по-своему пели они:
«Радуйся, отроче Варфоломее,
Благословенны твои юные дни!
Радуйся, радости божественный сыне,
Радуйся, Троицы теплое похваление,
Радуйся, разумение к чтению книг получающий ныне,
Радуйся, неизсякаемой благодати селение!
Радуйся, будущий инок, монашества утверждение;
Радуйся, возлюбивший пост и молитвенное пение!
Радуйся, чудный отрок, ныне святого Ангела
лицезреющий.
Радуйся, радость о Господе умиленными слезами
сеющий!
Радуйся, маслина, в вертограде Христовом растущая.
Радуйся, дивная цевница, Богородице славу поющая!»
3.
Пело всё поднебесное царство…
И вот, словно в некоем полусне,
Отрок услышал вдруг голос старца:
«Чадо милое! Подойди ко мне!
Вижу, ты опечален чем-то…»
И сказал ему Варфоломей:
«Отче, отче, мне не дается учение.
Помолись о немощи этой моей!