Утраченное звено мировой истории (статьи) - [17]

Вот поэтому–то в первой редакции каменных скрижалей Моисея и были нравственные заповеди, сбивающие с толку еврейский народ. Народ не знал, что надо делать в первую очередь, любить своего ближнего или все–таки – Яхве? Поэтому Моисей еще раз слазил на гору Сион и принес от Яхве Второзаконие, в котором вообще не было никаких нравственных заповедей, ни одной. Яхве вообще перестали интересовать отношения между людьми, делай, что хочешь, и сам же отвечай за свои дела перед людьми. И все до единой заповеди Второзакония стали касаться только отношений всех без исключения евреев с их Яхве. Больше ничего не требовалось, только принадлежность к Яхве, любовь к нему и только повседневное доказательство этой любви ритуалами, строгость исполнения которых была превыше всего, превыше родни, плотской любви и «дружбы народов». Самоотождествление с Яхве позволило самотождествляться евреям между собой, не допуская туда «посторонних». Разве это не «колоссальное чисто духовное усилие» Моисея? Тем более что Моисей полез на Синай во второй раз, поняв, что первая редакция была с «браком».

На фоне всего изложенного, как не считать постулаты Постникова детской игрой в кубики, собираемые даже не по картинке, а как попало?

1.11. Игра в «испорченный телефон»

В эту игру сейчас, в век компьютеров, дети не играют. Поэтому объясняю. Садится шеренга детворы на бревно или лавочку и ведущий шепчет крайнему какое–нибудь слово или короткую фразу. От одного к другому эти слово или фраза передаются тоже шепотком, на ухо, до конца шеренги, потом последний и первый «озвучивает» ее. И наступает хохот, так как фраза сильно перевирается на пути. Например, первый услышал «Катя любит Вову», а последний – «Кот яловый». И так раз десять, пока смеяться не надоест.

Постникову (Т.2) очень охота вместе с Морозовым, чтобы арианство возникло именно на Везувии. Поэтому он воспринимает следующую фразу из Библии как в «испорченном телефоне». Во–первых, он приводит эту фразу не прямо из Библии, а где–то из середины «шеренги», заменив некоторые библейские слова на «перевертыши», например, Яхве на Громовержца. Итак: «Громовержец, Бог наш говорил нам в Хориве (Везувии. – Авт,) и сказал: полно жить вам на горе сей! Обратитесь, отправьтесь в путь и пойдите на гору Амореев, и ко всем соседям их на равнину, на гору, на низкие места и на южный край, и к берегам моря в землю Ханаанскую и к Ливану, даже до реки великой, реки Евфрата; вот Я даю вам землю сию, пойдите, возьмите в наследие землю…» (Второзак., 1.6–8).

Затем слушает эту же фразу от последнего в «шеренге». Вот как это поэтапно выглядит. «Морозов указывает, что по–еврейски гора Аморреев пишется ХРЕ – АМРИ, Ханаан – КНУН, Ливан – ЛБНУН, Евфрат – ПРТ». (Заметили, что уже «телефон» напортачил, тем более что гласные нельзя использовать?). «Морозов полагает, что АМРИ это Умбрия, КНУН – Генуя, ЛБНУН – Монблан, а ПРТ – Дунай». Это уже совсем близко к концу «испорченного телефона», так как конец его вот он: «И отправились мы от Хорива и шли по всей этой великой и страшной пустыне (выделение – мое), которую вы видели, по пути к ХРЕ- АМРИ (Умбрийским горам), как повелел Громовержец, Бог наш, и пришли к К ДШ В–РНЕ» (Второзак.,1,19). Первый этап здесь вполне очевиден (выделение – мое): «Великая и страшная пустыня» это, конечно Флегрейские поля, обширные выжженные пространства, заполненные мелкими вулканами, фумаролами и напластованиями лавы (выделение – мое). Труднее с последним топонимом К ДШ В–РНЕ…»

С самым легким и «вполне очевидным» вопросом и я разобрался с помощью Словаря античности: «Флегрейские поля, плодородная вулканическая холмистая местность (выделение – мое) со множеством кратеров к западу от Неаполя».

Ну, как может «вполне очевидно» «великая и страшная пустыня, выжженные пространства» быть «плодородной вулканической холмистой местностью»? С «трудным топонимом К ДШ В–РНЕ» я даже не стал разбираться, ибо это совсем уж испорченный «телефон».

Чем играть в «испорченный телефон» я бы обратил драгоценное внимание Постникова не на собственные имена, а на перечень чисто географический: «гора–плато», где жили евреи, и куда им следовало идти. А именно, на «другие горы», «на равнины», «на низкие места», «на южный край», «к берегам моря», «на великую реку», и даже «ко всем соседям». Найдете Вы, господин Постников, хотя бы одно ландшафтное, географическое слово–определение, куда бы, не направлял евреев Яхве? И если вы скажете мне, что он не направлял их в тундру, тайгу и джунгли, то я замечу Вам, что, во–первых, слов таких еще не было, а, во–вторых, разграничение Яхве «равнин» и «низких мест» как раз и могло обозначать перечисленные «тундру»… И уж совсем неспроста написано именно – «ко всем соседям». Вот это–то как раз и показывает, что Яхве направил их рассеиваться среди народов и весей, и «больше трех не собираться» в одном месте. И еще прямо указал, идите, дескать, на Босфор, великую реку, ибо проливов морских в те годы не отличали от великих рек, тем более что в Босфоре – сильное течение.

Я бы обратил более пристальное внимание на широкое распространение в древнем мире слова «Самара». Постников пишет (Т.2): «Столицей Богоборческого царства является Самария. Она основана Амрием. По–еврейски Самария пишется ШМРУН и означает «Сторожевая». Следовательно, этот топоним следует переводить как «Сторожевой город» или «Сторожевая крепость»».