Утопая в беспредельном депрессняке - [13]

— Это я уже усвоил.

— И ты не возражаешь?

— Да вроде нет. А что, надо?

— Нет. Расслабься и ни о чем не думай.

— О'кей. Ты у нас за главного.

— Тсс.

Хелена поцеловала его. Руки ее пробежали по его груди, вслед за ними последовали и губы. Он почувствовал, как ее тело всей тяжестью смещается вниз, а затем настала его очередь стонать, когда она взялась восстановить его эрекцию в полном объеме. Она покрывала внутреннюю поверхность его бедер горячими и влажными поцелуями.

Затем Хелена вдруг перевернулась задом наперед, приподняла его ноги и стала чем-то обматывать. Он хотел было спросить, что у нее на уме, но передумал, решив не мешать. Связав его лодыжки так же. как и руки, Хелена растянула его во всю длину на постели, после чего запрыгнула к нему на грудь.

Только тут Виски почувствовал, до чего капитально он упакован. Он был не в силах сместиться ни на один сантиметр вверх или вниз, разве что мог чуть-чуть ворочаться из стороны в сторону. На лице Хелены, сидевшей на нем верхом, блуждала кошачья улыбка. Виски ответил ей кривой ухмылкой.

— Ну, и что дальше? — спросил он.

— Подожди, увидишь. Это сюрприз.

— Вот уж чего терпеть не могу, так это сюрпризов.

— На этот раз придется потерпеть. Ничего другого тебе не остается.

— Да, с этим, пожалуй, не поспоришь.

— Я через минуту вернусь, а ты пока никуда не уходи.

— Знаешь, я что-то начинаю терять доверие к тебе.

— Ну и зря.

Хелена вышла из комнаты, соблазнительно покачивая обнаженным телом. Между тем быстро темнело. Солнце зашло, а единственное окно было обращено на восток. «Зато рассвет тут, наверное, ощущается на все сто, — подумал он. — Солнце будит ни свет ни заря».

По деревянному полу опять прошлепали босые ноги Хелены. С трудом повернув голову, он разглядел в сумерках ее темный силуэт. В руках у нее была миска с водой, переливавшейся через край. Сев на кровать, она поставила миску рядом с его ногами.

— Думаю, тебе не мешает помыться. Сколько времени ты не принимал ванну?

— Ты серьезно, что ли?

— Абсолютно. Так сколько?

— Ну, может, неделю.

— Джон, это ни в какие ворота не лезет.

— Ну, извини.

Взяв губку и мыло, Хелена принялась покрывать его ноги и все тело густой мыльной пеной. Кожа его стала гладкой и блестящей. Ощущение было исключительно приятным. Нежные прикосновения губки возбуждали Виски. Ему хотелось схватить Хелену, и его пригвожденное к месту тело ныло от невозможности протянуть руки. Казалось, каждый его нерв трепетал от напряжения и удовольствия.

Ноги Хелены, все в мыльной пене, гладкие как шелк, медленно скользили по его напрягшемуся торсу, дойдя до самой груди. Ее влажные бедра генерировали жар во всем его теле.

— Тебе нравится?

— Не останавливайся.

— Я уже почти закончила. Осталось еще одно небольшое дельце.

— Ну, так давай. Что еще ты там затеяла?

Она опять повернулась к нему спиной. Виски в нетерпении стал биться головой о постель. Внезапно он почувствовал, как что-то скребет его бедро, и в первый момент решил, что она царапает его ногтями. Нет, она точно с приветом. Это, безусловно, будоражило и распаляло его, по все же было ненормально. Затем она вдруг порезала ему кожу, и он стал подозревать самое худшее.

— Ох, прошу прощения. Ты так ерзаешь.

— Какого черта ты там вытворяешь?

— Это сюрприз.

— Спасибо, конечно, за заботу, но не сказал бы, что твой сюрприз так уж приятен.

— Раз уж я начата, то надо довести дело до конца. А ты все равно не можешь этому помешать.

— Да что такое ты «начала»?

— Брить тебя.

— Что делать?!

— Ты что, не слышал? Брить.

— Матерь божья, это еще зачем?

— Не выношу волосатых ног. А заодно и всего тебя побрею.

— Что-что?

— Ну, кроме головы, разумеется. Там волосы оставим — они еще пригодятся.

— Ну уж нет, мадам. Идите со своим бритьем знаете куда?

Виски попытался освободить руки, но чем больше он крутил ими, тем туже затягивались узлы. Хелена спокойно сидела, ожидая, пока он не смирится с неизбежным.

— Джон, сделай пару глубоких вдохов и успокойся. Сам скажешь мне потом спасибо. Чем меньше ты будешь артачиться, тем скорее я закончу.

Он сдался.

Хелена деловито брила Виски, сидя на нем и не обращая внимания на его мольбы о пощаде и выдавливаемые сквозь зубы проклятия. Некоторую сложность представило бритье ног сзади, потому что ей приходилось приподнимать ногу одной рукой и выворачивать шею, чтобы увидеть, что она делает. Задача оказалась не такой легкой, как она рассчитывала, но что с того? Клиент был предоставлен в ее полное распоряжение, времени хоть отбавляй.

Покончив с ногами, она принялась за лобок, предупредив Виски, чтобы он не дергался, если не хочет потерять возможность завести когда-нибудь детей. Она ловко орудовала бритвой вокруг испуганно съежившегося пениса, бесцеремонно отодвигая его в сторону, когда он выскакивал у нее на пути.

— Ну вот, самый опасный участок преодолели. Остались только живот и грудь.

— О господи.

— Ты не пожалеешь, уверяю тебя, — улыбнулась она.

Мурлыча веселый мотивчик, Хелена выкосила бритвой дорожку от пупка до самой шеи. Виски, распластанный под нею, молился всем богам, каких только мог вспомнить, чтобы хоть один из них сжалился над ним и прекратил это издевательство. Он то проклинал их, то упрашивал и даже пообещал свою душу тому, кто спасет его. Видя, что положение его нисколько не улучшается, он на всякий случай попросил у них прощения за прежнее сквернословие и богохульство. Заодно он взял обратно слово отдать свою душу, понимая, что все равно не сдержит его. Он решил обратиться в противоположный лагерь — вдруг там помогут? Виски совсем уже было собрался заключить сделку с дьяволом и пообещать ему не только свою бессмертную душу, но и души всех своих жен, детей и домашних животных, которые могут появиться у него в будущем, но тут Хелена объявила, что работа закончена.