Утоли мою печаль - [25]

Майкл пожал плечами.

– Вы ели?

Она отрицательно мотнула головой.

– Не дурите, Мэдж, – заметил Майкл. – Персик сегодня готовит цыплят для прихожан своей церкви. А я голоден как волк.

Она легко пожала его протянутую руку.

– Ладно, пошли. Я тоже голодна. Тем более ужасно не хочу идти в кино. Не желаю видеть, как мой сын любезничает с вашей дочерью.

Майкл притворился разгневанным.

– А я-то думал, что Пит сыграет роль дуэньи!

– Если Джонни не подкупит его. А он как раз сегодня получил зарплату.

– Вот еще! – грозно воскликнул Майкл, помогая Мэдж подняться. – Если надо будет его вздуть, сил у меня хватит.

Мэдж рассмеялась. В первый раз с тех пор, как он увидел ее, она смеялась по-настоящему, от души. Майкл пришел в восторг.

– Пожалуйста, еще, – взмолился он, с испугом заметив, что все еще держит ее за руку, а она, приоткрыв рот, глядит на него удивленными, широко открытыми глазами.

– Что «еще»?

– Посмейтесь. Ваш смех так прекрасно звучит, Мэдж. Вам надо чаще смеяться.

– Для этого нужен подходящий повод, – возразила она.

– Отлично. Вот вам повод: я хочу любить вас.

Мэдж не рассмеялась. Даже не улыбнулась. Она была взволнованна и не знала, что делать.

– До обеда или после? – нашлась она, чувствуя, как жгучее искушение пронзило ее тело.

Майкл красноречиво улыбнулся. Кажется, он сам себе удивился.

– Разве я не должен был после обеда вздуть вашего сына?

Она кивнула.

– Да. Но перед обедом вы должны помочь мне убедить мою дочь, что она уже не ребенок.

Майкл вздрогнул.

– Что, Джонни так говорил?

– Пока выламывался перед вашей дочерью.

– Тогда его точно надо вздуть, – сказал он. – А потом я вздую свою дочь, чтобы не позволяла ему выламываться.

– Все это глупо, – сказала она, помолчав, и попыталась отнять у него руку.

Он не отдавал.

– Глупо? – с сомнением спросил он.

– Да! Мы даже не знаем друг друга!

– Вы правы. – Он привлек ее ближе, так что она почувствовала себя маленькой рядом с ним.

– Слишком поспешно – может быть, – задумчиво промолвил он, поднимая ее руку и поворачивая ладонью кверху. – Но, Мэдж, это не глупо.

Он поцеловал ее ладонь, не отрывая от нее глаз. От нежной ласки по ее руке пробежала дрожь.

– Это вовсе не глупо.

Мэдж считала, что она достаточно уверена в себе. Конечно, надо было возражать, убегать, взывать к здравому смыслу. Но она почему-то обо всем забыла, не в силах пошевелиться.

Он склонился, обнимая ее, одним пальцем поднял ей подбородок и поцеловал.

Его усы кололись. Тысячу лет Мэдж не целовалась с усатым мужчиной. Она хотела сказать ему это. Она хотела сказать, что вовсе не обезоружена нежностью его губ и лаской его объятий. Она хотела сказать, что поцелуй – это всего лишь поцелуй.

Мэдж вдруг захотелось снова засмеяться, но она почему-то не сумела.

8

Персику пришлось долго искать Майкла в недоделанных комнатах, чтобы позвать к телефону. Наконец он взял трубку.

– Алло?

– Ты не хочешь рассказать мне, что происходит? – раздался знакомый голос.

– Привет, Винс, – обрадованно откликнулся Майкл, узнав младшего брата. – Кто тебя надоумил позвонить?

Он явственно видел, как его коренастый братец обиженно надулся.

– Никто меня не надоумил.

– Но ведь ты с кем-то говорил? Наверное, с мамой? Она звонила тебе и сказала, что от меня ничего не слышно и что она беспокоится. А потом, должно быть, позвонила Виктория и подлила масла в огонь. А потом позвонил папа…

– Ну так что? Они действительно беспокоятся о тебе.

Майкл улыбнулся. Как это похоже на семью Джордан – бесконечно звонить друг другу по поводу, но часто без всякого повода, не считаясь ни с чем.

– Скажи им, что все отлично. Я провожу отпуск в красивом старинном доме. И с удовольствием делаю свое дело.

– Свое дело? Свое дело? Какое это дело, Майкл?

Майкл представил себе, как брат встревоженно теребит редеющие волосы.

– Ты говоришь ну прямо как отец, Винс. Я монтирую ванные. Ясно?

– Майкл, это бред. Джина нам кое-что объяснила, но ты же не собираешься там век торчать и посвятить этой женщине остаток жизни?

Винс был на пятнадцать лет моложе и не мог помнить Корею. Но он, как и все Джорданы, был ужасно настырным. Майклу не оставалось ничего другого, как расставить точки над «i».

– Как сказать, – огрызнулся Майкл, чтобы поддразнить братишку. – Меня слишком поздно пригласили в это историческое место. Можешь выбросить проблему из головы.

– А что сказать отцу с матерью? – осведомился Винс.

– Скажи, чтобы прислали мне книги по кирпичным домам в колониальном стиле, – ответил Майкл, не моргнув глазом.

– А я думал, ты отправился в Вирджинию, чтобы повидать свою медсестру.

– Так это и есть ее дом.

– Но зачем тебе понадобилось все это?

Майкл не знал, что ответить брату. У него и для себя-то не было толкового ответа, не говоря уже об остальных Джорданах. По правде говоря, он явился сюда с одной целью, а остался с другой. А сейчас, сидя за столом Мэдж, заваленным бумагами, он понял, что преследует третью. Он влюбился в нее.

Зря он так сделал. Ей это ничем не могло помочь, скорее – повредить. Мэдж были нужны здравый смысл Майкла, его сочувствие и поддержка. Ей был нужен друг, а он вознамерился стать ее любовником.

– Так что же я скажу им, Майкл? – вернул его к реальности голос брата.