Утоление страсти - [15]

— Согласна, — ответила Линда, стараясь говорить хладнокровно. — Это наследство его отца, но не забывай, что у Тони есть еще и мать. А я родилась в Лондоне и надеюсь, что он так же будет чувствовать себя дома на улицах и площадях Фулхэма.

Лицо Дейвида посуровело.

— У этого мальчика со дня рождения не было настоящего дома! — отрезал он. — «Эбби-Грэйндж» — его родовое поместье, здесь его корни! Уж не хочешь ли ты сказать, что обнаружила корни в тех приютах, где тебя воспитывали?

Линда задохнулась от возмущения.

— Да как ты смеешь?!

— Нет, как ты смеешь! — парировал Дейвид с тем же чувством. — Забудь об этом, Линда! Он останется здесь. Не заставляй меня говорить лишнее…

Появление Сьюзен с сообщением о том, что ужин подан, немного разрядило обстановку, но Линда никак не могла успокоиться. Ее так трясло, что она не смогла поставить бокал на поднос. Тимоти пришел ей на помощь и взял бокал.

— Пойдем, — сказал он. — Обопрись о мою руку. Сегодня на ужин, кажется, ростбиф. Мое любимое блюдо.

Линда была очень благодарна Тимоти за тактичность, с которой он оставил Минну Пресбери на попечение Дейвида. Шарлотта Бакстер и священник давно уже образовали прекрасную пару, а Тимоти, безусловно, был единственным из присутствующих, с кем Линде хотелось бы иметь дело.

Впрочем, когда все сели за стол и Дейвид, к ее облегчению, оказался от нее достаточно далеко, его отец заговорил о внуке так, будто вопрос о месте его проживания решен раз и навсегда.

— Дейвид сказал, что Тони — прирожденный наездник, — заметил Тимоти, когда Сьюзен подала клубничный мусс. — Надо будет купить ему собственного пони. Линда, милая, ты когда-нибудь училась ездить верхом?

На пособие социальной службы, что ли? Линда подавила готовую сорваться с губ резкость и покачала головой. Разве Тимоти не знает, что ее детство было совсем не таким, как у Алана?!

— Тогда тебе надо учиться, — настаивал свекор. — Ничто не сравнится с видом холмов и долин, открывающимся с седла! Рано утром, когда комья земли летят из-под копыт… Поверь, дорогая, это прекрасно!

Линда упрямо прикусила губу.

— Вы, очевидно, имеете в виду охоту? Тимоти пожал плечами.

— В том числе и охоту.

— Тогда… — секунду она колебалась, но уже не могла остановиться. — Я должна сказать вам, что не одобряю охоту на животных! И никогда не приму в ней участия!

Тимоти улыбнулся.

— Зачем же так горячиться, дорогая? Никто не собирается тебя заставлять! Разве ты не знаешь, что Дейвид придерживается аналогичных взглядов? А ведь его учили охотиться с самых юных лет.

Линда тут же пожалела о своей вспыльчивости, но решила не отступать.

— В любом случае, — сказала она, — у меня просто не будет времени принять ваше предложение. Когда… как только истечет приличествующее трауру время, я перееду в Лондон! Уверена, там мне будет легче найти работу, а Тони уже достаточно подрос, чтобы пойти в детский сад.

— Вы сказали «детский сад», миссис Бакстер, я не ослышалась? — Минна Пресбери, явно устав от тщетных попыток вовлечь Дейвида в беседу, наклонилась к ней через стол. — Неужели вы решитесь отдать своего малыша в казенное заведение?! При нашей церкви существует отличная дошкольная группа, и как раз сейчас они набирают новичков!

— Линда еще не решила окончательно, — быстро вмешался Тимоти, и Линда поняла, что он говорит столько же в ее интересах, сколько и в своих. — Возможно, проще будет взять Тони няню. Но все равно, спасибо за сведения, Минна. Мы их, разумеется, учтем.

Минна рассеянно улыбнулась и вернулась к своему муссу. Поскольку спорить не хотелось, Линда сделала то же самое, хотя еда показалась ей безвкусной, как опилки.

К тому времени, когда был подан ростбиф, беседа зашла об Австралии, и Дейвида попросили рассказать о своем путешествии. Некоторое время он занимал гостей, обнаружив острую наблюдательность и незаурядное чувство юмора. Линда вспомнила, что именно это привлекло ее внимание более пяти лет назад. Тогда она была так польщена его явным интересом к ней, что ни на секунду не задумалась об опасности…

Ужин завершился шоколадным тортом — блюдом, вызвавшим со стороны миссис Пресбери бурные протесты. Однако Линда заметила, что, несмотря на это, леди ухитрилась слопать два куска и даже перепачкалась кремом.

Сама она отказалась от десерта, а до того отставила и ростбиф и йоркширский пудинг. Тимоти она заверила, что ест только овощи. На самом же деле, вспомнив события пятилетней давности, Линда как будто приоткрыла запретную дверь, и оттуда вырвался вихрь чувств и переживаний, которым ни в коем случае нельзя было поддаваться! Могла ли она думать о еде?!

После ужина все перешли из тесной и мрачной столовой в гораздо более просторную и светлую гостиную. Тот, кто построил «Эбби-Грэйндж» много лет назад, питал явное пристрастие к тяжелым деревянным панелям — они-то и создавали в доме мрачную атмосферу.

Гостиная была совсем другая. Здесь не было панелей, а на стенах красовались рельефные обои цвета старого бургундского, хорошо гармонировавшие с тяжелыми диванами и мягкими креслами. Пылающие в камине дрова излучали тепло, и Линда, чувствуя, как по телу пробегает озноб, придвинулась к огню, насколько было возможно. На Дейвида она старалась не смотреть, но время от времени ловила на себе его пристальный взгляд.