Утерянное Евангелие. Книга 3 - [68]

— Обрезали волосы? — задал вопрос мужчина, указав пальцем себе на голову.

Из-за шума водопада она совершенно не расслышала, что он ей сказал.

— Что?!

— Что случилось с вашими волосами?! — спросил еще раз Виктор, перекрикивая грохот воды.

— О! Я их обрезала! — наконец она разобрала, чем он интересуется.

Теперь уже Лавров не расслышал ее ответа. Он приложил руку к уху ковшиком и крикнул:

— Что?!

— Я их об-ре-за-ла! — по слогам пояснила женщина и даже изобразила пальцами режущие ножницы.

— А! Хорошая идея!

Сигрид вообще не разобрала ни слова и крикнула вниз Лаврову:

— Что?!!

Виктор приложил руки ко рту рупором и ответил:

— Идея, говорю, хорошая! — он показал пальцем в сторону лагеря и добавил: — Обед готов!

Сигрид показала рукой на водопад и пожала плечами — мол, ничего не слышно. При этом полотенце с одной стороны сползло, обнажив ее правую грудь.

— Обед! — повторил Лавров и сделал несколько движений воображаемой ложкой ко рту.

До женщины дошел смысл его пантомимы, она торопливо махнула рукой, накинула рубашку, застегнув небрежно пуговку на груди, собрала в ком пожитки и начала спускаться. Виктор подошел поближе, чтобы подать ей руку. Женская стопа, обутая в незашнурованный ботинок, неверно ступила, и Сигрид упала сверху в объятия Виктора.

Пуговка расстегнулась, и ее груди прижались к обнаженному мужскому торсу, а голова откинулась, как для поцелуя. Лавров не спешил ее отпускать, даже когда она приняла устойчивое положение. Какое-то время они смотрели друг на друга на расстоянии дыхания. Наконец Виктор отпустил ее и сразу же развернулся, чтобы не видеть, как Сигрид застегивает пуговицы на своей груди. Она озадаченно посмотрела ему вслед: «И все же, что это было?..»

Привал заканчивался. Маломуж и Хорунжий уже начали собирать тенты, когда вдруг на место бивуака вышел странный местный житель. Чернокожий, очень худой и очень высокий — больше двух метров. Черные кудряшки его волос были разделены на круглые гребни, обрамлявшие выбритую между ними голову. Одет он был в красный саронг по голень и оранжевое сари, как у индийских женщин: кусок ткани длиной метров пять и шириной с метр, особым образом обернутый вокруг тела. Незнакомец был вооружен длинной тонкой пикой с железным наконечником. Он поднял руку, как бы требуя внимания. При этом автоматчики насторожились. Виктор с любопытством посмотрел на нежданного гостя, который начал тараторить.

— Техути, переводи! — скомандовал Виктор.

Рябой водитель Техути, который знал все наречия побережья, а их было не менее сорока, стал вещать, как профессиональный синхронный переводчик.

— Белые. Вы все должны подчиниться мне!

— Хм, — удивился Лавров.

— С какого это перепугу? — воскликнул Маломуж.

— Я выше всех вас, а значит, умнее, сильнее и значительнее! — продолжал человек из джунглей.

— Слушай, Петрович, может, ему в бубен дать? — прыснув от смеха, спросил Хорунжий.

— Сиди… бубен, — одернул режиссера Виктор. — А вдруг их там целое племя в кустах? Сейчас выйдут и из тебя бубен сделают.

— Вы все маленькие и жалкие, — не унимался африканский воин. — А я большой и сильный.

— Просто диалог в песочнице какой-то, — не выдержал Лавров.

Виктор стоял метрах в пяти от «вождя» и хоть и был ниже него на целую голову, но мог, казалось, одним ударом кулака в грудную клетку переломить «большого и сильного» пополам. Сигрид с интересом наблюдала, что же будет дальше.

— Ладно, будь по-твоему. Меряться так меряться, — крякнул журналист. — Нима! Подъе-ем!

В крайней палатке послышалось шевеление. Это очнулся от сна водитель второго джипа — Нима. На клич журналиста он быстро выбрался наружу, протирая глаза… Нима был выше двухметрового гостя почти на полторы головы. При виде его «грозный воин» с копьем сразу стушевался и начал искать глазами помощи у окружающих, затем что-то залепетал.

— Вы ничего такого не подумайте, — переводил Техути. — Он просто хотел присоединиться к нам.

— Кто это? — спросила Колобова, которая незаметно оказалась за спиной Виктора.

— А ч-черт его знает, — озадаченно ответил журналист.

— Как он необычно одет, я такого еще не видела.

— Я тоже, — ответил ей Лавров, вглядываясь в белый мех хвоста обезьяны колобуса, украшавший шею незнакомца.

Под мехом скрывалась очень толстая цепь из желтого металла — по всей видимости, золотая.

— Он говорит, что может быть проводником или носильщиком, если вы согласитесь.

— Минуту назад он хотел, чтоб мы ему подчинились, — с улыбкой заметил Лавров.

— Он говорит, что мы неправильно его поняли, — перевел Техути.

— А как он сюда попал? — поинтересовался Лавров у шофера.

— Я не знаю, но он просит подвезти его хотя бы до Борамы.

— Но зачем ему туда? — спросила Колобова.

Техути перевел ее вопрос «агрессивному» гостю, тот немногословно ответил. Пока они переговаривались, Лавров поделился своим мнением со спонсором экспедиции:

— Мне он не нравится!

— Почему? — спросила Сигрид Виктора.

— Слишком изысканно одет как для местных, — ответил журналист.

А Техути перевел ответ незнакомца:

— Он говорит, что не спрашивает у нас о наших целях.

— Спасибо, что разрешил ничего не рассказывать, — влез в разговор Хорунжий.