Утаенные страницы советской истории. Книга 2 - [20]

Почему Ягода допустил арест Примакова и Путны или не устранил их на Лубянке, прежде чем они заговорили, не выяснено. Это поведение Ягоды ставит под сомнение версию о его активной вовлеченности в заговор Тухачевского — Троцкого и еще более запутывает политическую интригу, приведшую к гибели группы военачальников РККА.

Тухачевский, если принимать в расчет показания арестованных «контрреволюционеров» и воспоминания оставшегося на Западе высокопоставленного сотрудника НКВД Александра Орлова, занервничал после арестов Путны и Примакова и сентябрьского снятия Ягоды с поста руководителя НКВД. В ноябре 1936 года, на VIII Чрезвычайном съезде Советов, Тухачевский будто бы встретился с Николаем Крестинским, замом наркома иностранных дел, и заявил ему: «Начались провалы, и на этом дело не остановится». Маршал якобы ратовал за начало решительных действий.

Сам факт того, что Тухачевский не решается на самостоятельные действия и обращается к Крестинскому, связанному с Троцким, говорит о том, что красный маршал и не мыслил себя новым вождем. Он советуется с теми, кого привык считать с Гражданской войны старшими товарищами и кому он обязан своей карьерой. Крестинский, в свою очередь, пользуясь своими возможностями одного из руководителей МИДа, решает проконсультироваться с Троцким и дважды направляет ему письма. В конце декабря Лев Давидович дает наконец согласие на использование своими сторонниками военных.

Тем временем Тухачевского ждали новые неприятности. 24 января 1937 года на открытом судебном заседании по делу троцкистского «параллельного центра» обвиняемый Карл Радек неожиданно назвал имя Тухачевского: заместитель наркома обороны Тухачевский направлял-де Путну по служебным делам в Берлин, а тот, используя подвернувшуюся возможность, вел переговоры с троцкистами. Вроде бы Тухачевский и не связан напрямую с троцкистами, но «врага народа» Путну не разглядел. В этот же день на партийной конференции Белорусского военного округа его командующий Уборевич, близкий к Тухачевскому на платформе неприятия Ворошилова, был подвергнут жесткой критике в нескольких выступлениях.

В этой нервозной для оппозиционеров обстановке в Москве состоялось несколько встреч Крестинского, Розенгольца, Тухачевского, Гамарника. Военные предложили следующий вариант действий: они под каким-либо предлогом убедят Ворошилова в необходимости проведения в Кремле большого совещания по военным вопросам с участием Сталина. Прибывшие на него представители военных округов, вовлеченные в планы заговорщиков, арестуют и тут же расстреляют Сталина. По показаниям Розенгольца, в Кремле предполагалось, как в октябре 1917-го, захватить телефонную станцию и здания, где размещены кабинеты и квартиры советских руководителей.

В это же время начальник Политуправления РККА Ян Гамарник во главе вооруженного отряда должен был захватить здание НКВД и арестовать там «головку» чекистов. Одновременно по тревоге поднимались воинские части, расквартированные в Москве, и военно-учебные заведения. Видимо, считалось, что после убийства Сталина и его ближайших сподвижников сопротивление НКВД было бы быстро сломлено военными, недовольными чистками в РККА.

Наша справка. В период 1924-1936 годов из армии было уволено 47 тысяч бывших офицеров императорской армии. Только за период 1934-1936 годов, говорил Ворошилов, «мы выбросили из армии по разным причинам, но главным образом по причинам негодности и политической неблагонадежности, около 22 тыс. человек, из них 5 тыс. человек были выброшены, как оппозиционеры, как всякого рода недоброкачественный в политическом отношении элемент». С 1 января по 30 марта 1937 года из РККА было уволено по политическим мотивам еще 577 человек, ас 1 апреля по 11 июня — 4370 человек.

На сегодняшний день, подчеркнем это особо, никаких документов, подтверждающих конкретную подготовку

Тухачевским и другими военачальниками ввода войск в Москву и ареста Сталина, не обнародовано. Молотов о деталях военного заговора и имевшихся у Сталина источниках информации не распространялся даже на склоне лет. В 1950-1960-е годы бывшие работники НКВД предпочитали официально признавать надуманными обвинения Тухачевского в подготовке к военному перевороту.

С другой стороны, отечественный и мировой опыт учит, что заговоры организуются, как правило, узкой группой доверяющих друг другу единомышленников, предпочитающих доверительно, без составления каких-либо документов, договариваться о сценарии дворцового переворота и последующем распределении руководящих постов. Так, в частности, поступили в 1964 году участники заговора против Хрущева. Поэтому утверждать, что Тухачевский и группировавшиеся вокруг него военачальники, недовольные политикой Молотова и Сталина, не замышляли отстранения Сталина от власти, только на основании отсутствия разработанного ими детального письменного плана переворота и списка его участников, нелепо. Тухачевский не был наивным человеком. С марта 1937 года, когда новый нарком внутренних дел Ежов «вычистил» сторонников Ягоды из центрального аппарата НКВД, маршалу и его единомышленникам приходилось быть настороже.