Усыпальница - [58]
Каиафа задумался, подыскивая сравнение. Все равно что…
И вдруг понял.
«Да, — подумал он, поворачиваясь к сверкающей белым известняком величественной Храмовой горе. — Все равно, что прийти в Храм… и сказать толпе саддукеев, что они превратили дом Господа в торжище».
81
«Рамат-Рахель»
— Что? — Мири говорила по мобильному телефону. — Где?
Рэнд внимательно смотрел на нее, вслушиваясь в каждое слово.
— Ты уверен? Как давно?.. Хорошо, держи меня в курсе. Сообщи, если что-то изменится.
Она закончила разговор и повернулась к Рэнду.
— Пойдемте.
— Куда?
Мири направилась к дверям отеля.
— Садитесь в машину, — бросила она через плечо.
Рэнд пошел следом к патрульной машине, и через минуту они уехали из «Рамат-Рахель».
— Что происходит? — спросил он.
Мири свернула на улицу Эмек-Рефаим, вклинившись в поток машин.
— Она неподалеку, — сказала Мири, включая проблесковый маячок и сирену.
— Что? Вы знаете, где она? — всполошился Рэнд.
Мири кивнула.
— Откуда?
— Ее мобильный.
— То есть?
Навстречу им на большой скорости летел панелевоз, и Рэнд непроизвольно прикрыл лицо рукой, но Мири молниеносно бросила машину в сторону и тут же снова встроилась в полосу.
— Я дала нашим техникам номер телефона Трейси. С помощью GPS и чего-то там еще они определили ее местонахождение. Пока при ней мобильный телефон, мы будем знать, где она находится. По крайней мере, где только что была.
Рэнд вздрогнул. Ему и в голову не приходило, что Трейси и ее мобильный могут находиться в разных местах. Как и то, почему такое может произойти. Он невольно помотал головой, чтобы прогнать подобные мысли.
— И где она?
— В Старом городе. В армянском квартале. Неподалеку от Яффских ворот.
— В Старом городе? Как она там оказалась?
— Я догадываюсь, — ответила Мири, снова бросая машину из стороны в сторону и чудом ускользая от столкновения с городским автобусом, который боком свернул к тротуару.
— И что вы думаете? — спросил Рэнд.
— Ресторан, — ответила Мири.
— Ресторан?
Она кивнула.
— Большая часть армянского квартала — закрытая территория большого монастыря, уже несколько столетий. Кроме монастыря, остальные памятники, не считая нескольких церквей, к которым устремляются туристы, сосредоточены у Яффских ворот. А рядом с Яффскими воротами…
Мири притормозила, каким-то чудом не сбив запряженную осликом повозку — правивший ею сухой старик то ли не слышал полицейской сирены, то ли не обращал на нее никакого внимания.
— …находится известный ресторан, его называют армянской таверной, — закончила Мириам как ни в чем не бывало.
— Значит, она там.
— Я думаю, да.
Рэнд обеими руками ухватился за приборную доску, когда Мири заложила головокружительный вираж, съезжая с главной дороги, и остановила машину у бетонных столбов, отгораживающих стоянку с автобусами, грузовиками и повозками от пешеходного перехода к Яффским воротам.
Сержант Шарон вышла из машины, пробежала под воротами и свернула направо, к армянской таверне.
82
Иерусалим, Старый город
Рэнд вошел в армянскую таверну вслед за Мири, спускавшейся по узкой лестнице. Повернув за угол, они оказались в ресторане и стали искать глазами Трейси.
— Вы ее видите? — спросила Мири.
Освещение было тусклое, но, несмотря на это, с того места, где они стояли, были видны все столики, может быть, за исключением одного-двух.
— Нет, — ответил Рэнд.
Он сделал несколько шагов вперед, чтобы увидеть столики справа, за углом, но Трейси не увидел.
— И там ее нет.
Мири достала паспорт Трейси из нагрудного кармана и подошла к молодой женщине в униформе: белая рубашка, черная юбка. Показав фотографию, Мири что-то быстро сказала на иврите. Ее собеседница начала оживленно кивать и показала на столик в самом углу.
Там никого не было.
83
30 год от P. X.
Иерусалим, Верхний город
Каиафа увидел Малха, который вошел во двор и терпеливо стоял у высокого куста хны, поднимавшегося над его головой на четыре или пять футов.[50] Кайфа опустил глаза к свитку и дочитал до того места, где можно было прерваться. Первосвященник знал, что слуга не посмеет обратиться к хозяину, пока он сам его не окликнет.
— Как моя жена? — спросил Каиафа.
— Она отдыхает, — сдержанно ответил Малх.
Каиафа мрачно кивнул. Со времени смерти невестки Саломея чувствовала себя так, словно была тяжело больна, но он знал, что причина ее недомогания не телесная.
— Он пришел, — сказал Малх.
— Кто? Кто пришел? — удивился Каиафа.
— Рабби. Тот, о котором вы сказали, что он не посмеет явиться сюда на Пасху. Он пришел.
— Где же он?
— На ступенях Храма, во дворе Храма. Везде.
— На виду, одним словом, — уточнил Каиафа.
Малх кивнул утвердительно.
— И проповедует на ступенях Храма. Люди говорят: «Разве это не тот человек, которого ищут священники и книжники? Вот он, открыто проповедует, и они слова ему не скажут». Говорят даже так: «Может быть, власти предержащие решили, что он и есть Христос!»
Каиафа нахмурился и потер переносицу. Этот учитель и чудотворец из Назарета то и дело повергал его в смущение. Каиафа был разочарован. Когда он впервые услышал о Галилеянине, у него появилась надежда.
«Любопытно, — подумал тогда первосвященник, — не Помазанник ли он Божий?»
Даже после того как рабби имел наглость ворваться в Храм и изгнать из него купцов и менял, Каиафа не вынес окончательного суждения. Он решил подождать, пока этот человек из Галилеи докажет свое право поступать именно так, а не иначе или же обнаружит свою несостоятельность.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Они брат и сестра в революционном Петрограде. А еще он – офицер за Веру, Царя и Отечество. Но его друг – красный командир. Что победит или кто восторжествует в этом противостоянии? Дружба, революция, офицерская честь? И что есть истина? Вся власть – Советам? Или – «За кровь, за вздох, за душу Колчака?» (цитата из творчества поэтессы Русского Зарубежья Марианны Колосовой). Литературная версия событий в пересечении с некоторым историческим обзором во времени и фактах.
Кристиан приезжает в деревню и заселяется в поместье. Там он находит дневник, который принадлежит девочки по имени Анна. Которая, по слухам, 5 лет назад совершила самоубийство. Прочитав дневник, он узнаёт жизнь девочки, но её смерть остаётся тайной. Потому что в дневнике не хватает последних страниц. На протяжении всей книги главный герой находит одну за другой страницы из дневника и узнаёт страшную тайну смерти девочки. Которая меняет в корне его жизнь.
С младых ногтей Витасик был призван судьбою оберегать родную хрущёвку от невзгод и прочих бед. Он самый что ни на есть хранитель домашнего очага и в его прямые обязанности входит помощь хозяевам квартир, которые к слову вечно не пойми куда спешат и подчас забывают о самом важном… Времени. И будь то личные трагедии, или же неудачи на личном фронте, не велика разница. Ибо Витасик утешит, кого угодно и разделит с ним громогласную победу, или же хлебнёт чашу горя. И вокруг пальца Витасик не обвести, он держит уши востро, да чтоб глаз не дремал!
Глубоко под закованной в ледяной панцирь поверхностью Антарктиды обнаружен огромный подземный лабиринт. В одной из его пещер найдены остатки древнего поселения, возникшего около пяти миллионов лет назад, то есть еще до появления самых ранних предков человека. Кто же жил здесь в те давние времена? Команда ученых-антропологов должна спуститься к центру Земли, чтобы разгадать эту загадку и заодно выяснить происхождение найденной в подземном поселке статуэтки, вырезанной из цельного алмаза. Но темные туннели, пещеры и подземные реки скрывают не только эту тайну.
Сильное землетрясение в районе древней израильской крепости Масада обнажило неизвестное захоронение, сокрытое в недрах горы. На осмотр находки прибыли трое специалистов – сержант спецназа США Джордан Стоун, священник из Ватикана Рун Корца и археолог Эрин Грейнджер. Захоронение оказалось частью подземного храма с таинственным саркофагом. Сохранившиеся знаки свидетельствовали о том, что некогда здесь была спрятана священная книга. По легенде, Иисус Христос начертал ее собственной кровью, заключив в ней тайну своей божественности…
В джунглях Амазонии находят белого человека с отрезанным языком. Он умирает, успев передать миссионеру жетон с именем Джеральда Кларка, спецназовца армии США. Джеральд Кларк был агентом разведки и пропал в Бразилии четыре года назад вместе с экспедицией, организованной специалистом по тропическим растениям Карлом Рэндом. Какие тайны хранит в своих девственных лесах эта самая загадочная область земного шара? Где находился Кларк целых четыре года? И какая судьба постигла остальных членов экспедиции?
В 1845 году экспедиция под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина отправляется на судах «Террор» и «Эребус» к северному побережью Канады на поиск Северо-Западного прохода из Атлантического океана в Тихий — и бесследно исчезает. Поиски ее затянулись на несколько десятилетий, сведения о ее судьбе собирались буквально по крупицам, и до сих пор картина происшедшего пестрит белыми пятнами. Дэн Симмонс, знаменитый автор «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти», предлагает свою версию событий: главную угрозу для экспедиции составляли не сокрушительные объятия льда, не стужа с вьюгой и не испорченные консервы — а неведомое исполинское чудовище, будто сотканное из снега и полярного мрака.