Устройство «Пандора» - [8]

Самое время хлебнуть кофейку.

Табличка «ЗАКРЫТО» меня не устрашила. Я постучал в окно, Луи высунул из кухни уродливую башку, помахал мне лапищей и скрылся, а через несколько секунд подошел к двери и щелкнул замком.

— Здорово, Мерф. Что-то ты нынче рановато.

Он придерживал дверь отворенной. Я вошел.

Из кухни клубами валил пряный аромат чили.

И в этот миг пустота в моем желудке стала наиглавнейшей проблемой этого мира. За свою стряпню Луи не получает почетных грамот, зато у него весьма и весьма приличная клиентура. К нему даже из Нового Сан-Франциско приезжают. Не так уж много осталось заведений, где пищу подают горячей, где можно курить и цены не кусаются.

— Есть хочешь? Только скажи, я в два счета чего-нибудь сооружу. — Луи рожден, чтобы кормить.

— А ты уверен, что это не в напряг? Ух ты, ну и запах! Опять легендарная чилийская алхимия?

— Не бойсь. Котел уже полон. Чили будет — пальчики оближешь. Правда, надо еще несколько часов подержать на медленном огне.

Я устало опустился на табурет-вертушку возле стойки, и Луи придвинул меню.

— «Армагеддон» будешь?

Я кивнул. Ничто на меня так не действовало, как этот кофе, сваренный по фамильному рецепту Луи. Он обладал поистине магическими свойствами.

— Погодь минутку, сейчас кофейник принесу.

Луи спешно вернулся в кухню. Я даже не покосился на меню. Омлет по-западному с фетой[4], гренки из пшеничного хлеба, хэш[5] с коричневой подливой. И три чашки кофе.

У меня заблестели глаза. Не хотелось торопить Луи, но бутылочка кетчупа возле моего локтя выглядела умопомрачительно. Нет, я не вытерплю! Я сейчас умру!

Я достал помятую пачку сигарет, и тут Луи вырвался из кухни, точно паровоз из туннеля; в одной руке — дымящийся кофейник с напитком богов, в другой — гигантская чашка.

Как только по венам побежал жар первого глотка «армагеддона», я произнес мантру для завтрака. Луи умчался обратно в свою лабораторию. Нет, этот парень воистину свят. Безобразный херувим в засаленном фартуке. Вы только поглядите на него! Он меня кормит еще до открытия ресторанчика. Как будто ломиться к нему в любое время суток — это совершенно в порядке вещей.

Багровые тучи пропускали довольно много солнечного света. Ни одна живая душа не проходила мимо ресторанчика. Я опять глотнул кофе и воткнул сигарету в уголок рта. Порылся в карманах, но все подружки с красными головками вышли. Я протянул руку над стойкой бара и взял конвертик спичек. Точно такой же конвертик я нашел в номере Мэллоя. Может, Луи что-нибудь знает? Вдруг Мэллой заглядывал в «С пылу, с жару» и Луи его запомнил?

В этот миг передо мной возникла еда, и я вынул сигарету из пасти. Луи вновь наполнил мою чашку, плеснул кофе и себе.

— Ну так че, Мерф, когда ты в последний раз харчился?

Я пожал плечами и сказал с полным ртом солоноватой «феты» и хрустящего хэша:

— Не знаю. Дня два назад. — Я помахал вилкой, дескать, подожди, сейчас дожую и скажу внятно. И сказал внятно: — Господи! Луи! Только об этом я и мечтал все нынешнее утро.

— Трудная ночка?

Я кивнул, вырывая большой кусок из середины пропитанной маслом гренки. Губы Луи надолго приникли к кофейной чашке.

— Ну а кто тот парень, который тебе вчера вечером бурбон ставил? Он теперь твой клиент?

— Ага. Нанял меня искать одного типа по имени Томас Мэллой. — Я вытер руки салфеткой и достал фото, которое мне дал Фицпатрик. — Вот он, Мэллой. Я вот что думаю: может, он недавно сюда заглядывал? Узнаешь?

Несколько секунд Луи внимательно разглядывал лицо на фотографии.

— Вроде да. Был он тут… недельки две или три назад. С молоденькой телкой приходил. Заказали фирменное и несколько коктейлей.

— Расскажи про девущку.

— Ну, настоящая красотка, правда, с макияжем маленько перебор. Пахнет классно. По-моему, она во «Фламинго» поет.

Луи схватил кофейник и вновь наполнил чашки. Я проткнул вилкой ломтик феты.

— Ты что, бывал там? Я про «Фламинго».

Он поднес кофе ко рту и зашевелил губами над ароматным паром.

— Не-а. Все недосуг. Но собираюсь побывать.

Я умял остатки омлета с последней гренкой. Дождавшись, когда я покончу с едой, Луи забрал тарелку. Теперь у меня было полное брюхо, и, как ни странно, это не причиняло неудобств. Я сделал затяжку, потом наклонился и вынул из туфли одного «Мак-Кинли». Когда вернулся Луи, я вручил ему пятисотдолларовую банкноту.

— Надеюсь, теперь мы в расчете.

Луи глядел на меня, точно снарядом контуженный. Должно быть, он уже отвел в своем бюджете отдельную убыточную строку специально для Тэкса Мерфи.

— Это слишком много. — Он повернулся к кассовому аппарату, выдвинул ящик, порылся в нем и выложил три сотенные.

Вот ведь маленький обманщик! Я-то знал, что за последние два месяца наел тут как минимум на четыре сотни долларов. Я слез с табурета, сунул в карман одну купюру и пачку сигарет. Луи оперся на стойку и мотнул головой в сторону двух оставшихся бумажек.

— Даже не надейся свалить без них.

Я направился к двери.

Спасибо, Луи. Если есть на свете Бог, то он для тебя держит столик.

Я вышел из бара и огляделся по сторонам. Доносился шум транспорта, но никто из жителей ближайших домов еще не казал носа на улицу. С новыми демаршами придется малость обождать. Сначала — к Челси, затем — в «Фуксию Фламинго».