Устройство «Пандора» - [33]

— Вышел, наверное. Если хотите, можете подождать в его комнате. Или спуститесь, посидите в гостиной. Пирожных я всегда пеку вдоволь.

При упоминании о пирожных я заколебался, но все-таки решил, что работа превыше всего.

— Спасибо, я лучше здесь подожду. То-то дядя будет удивлен, когда вернется.

Пампушка достала ключ и отворила дверь.

— Если что-нибудь понадобится, скажите. Хорошо?

— Хорошо. Спасибо за помощь. Скорей бы привести дядю Тома домой, целым и невредимым. Вы не представляете, как все обрадуются.

Она затворила за мной дверь.

Уютная, хоть и небогато обставленная комнатушка. Узкая, но удобная на вид кровать, секретер, платяной шкаф… Я решил скоротать досуг за обыском. Секретер оказался не заперт и битком «набит бумагами. Я просмотрел все, но только две находки счел любопытными — блокноты, заполненные непонятными письменами. Решив, что они вряд ли помогут в моем деле, я положил их на место, повернулся к платяному шкафу и сразу установил либо очень важный, либо ничего не значащий факт: у Мэллоя все носки были черного цвета. Больше я ничего интересного не нашел.

Я обвел комнату взглядом. Вроде бы ничего не укрылось от моих наметанных глаз. Заметив, что койка застелена абы как, я сдернул покрывало и увидел мятые брюки. Лишь для порядка я вывернул карманы; из левого выпал сложенный лист розовой бумаги. Я развернул его и понял, что держу в руке квитанцию фирмы по торговле недвижимостью на месячную аренду складского помещения.

На квитанции был адрес: Фронт-стрит, 54. Это у доков, среди старых заброшенных построек. Теперь я знал, где укрылся Мэллой.

ГЛАВА 12

Некогда торговый прибрежный район по праву считался сердцем Сан-Франциско, а теперь обветшалые здания напоминали доисторические развалины, покрытые пылью веков. По слухам, заправилы преступного мира скупили здесь почти всю недвижимость, чтобы безбоязненно прятать краденое и партии наркотиков, а то и расчлененные трупы. За небольшую мзду чиновникам некоторые дома еще выдерживали санитарную инспекцию — их снимали для репетиций начинающие рок-музыканты и экспериментальные танцевальные коллективы.

У массивного строения номер 54 по Фронт-стрит пульс не прощупывался. Смотрелось оно так, будто отдало концы одновременно с черно-белым кино (да будет земля ему пухом). Преодолев восьмифутовую ограду, я вышел к левому торцу здания и глянул на черные пятна окон. Ни единого признака жизнедеятельности. Я пошел на задворки и оттуда заметил слабое сияние. За окном седьмого этажа горела лампа дневного света.

На первом этаже я обнаружил три двери — в фасадной, задней и западной стенах. И разумеется, каждая оказалась на надежном запоре. Я вернулся на задворки и закурил «Лаки страйк». Сигарета во многих делах помощница, к примеру, когда надо раскинуть мозгами. Еще она в самый раз после секса, ванной, еды и уживается со всем на свете, кроме молока.

Я взглянул на освещенное окно, затем еще раз осмотрел здание на сей раз в поисках пути наверх. Когда я был девятилетним пацаном, мне подарили настоящий костюм Спайдермена[10]; стоило его надеть, и для меня исчезали все преграды. Я пережил прилив ностальгии. Конечно, старый костюм уже не помог бы — я ведь из него давно вырос. Увы, теперь я простой смертный, а значит, должен найти способ, доступный простому смертному.

На левой стене кирпичного здания сохранилась ржавая металлическая лестница. Впрочем, сохранилась — это слишком лестно сказано, ее нижняя часть проржавела настолько, что сорвалась, а может, ее отломали хулиганы. Зазубренный край находился футах в пятнадцати от земли. Если сумею добраться до лестницы, попасть на седьмой этаж будет уже нетрудно. Я побродил по задворкам. Уйма всяческого металлолома, и ничего подходящего.

Тут меня осенило — спидер! Можно подвести его вплотную к лестнице. Разумеется, это маленько рискованно, но выбирать, пожалуй, не из чего.

Через пять минут я стоял на крыше спидера и подтягивал свою невероятно тяжелую и неуклюжую тушу к нижней перекладине лестницы. Мой вес возрастал в прямой зависимости от расхода сил. Однако, несмотря на довольно болезненные ощущения, я наконец добился своего — встал на нижнюю ступеньку. Там я перевел дух и начал восхождение на пик Мэллоя. Когда добрался до пятого этажа, живущий во мне мальчишка посоветовал глянуть вниз, а взрослый, естественно, строжайше запретил это делать. Я уступил внутреннему ребенку, и тотчас мир с дикой скоростью завертелся вокруг своей оси. Лишь минут через пять я был готов двинуться дальше.

На седьмом этаже меня поджидал неприятный сюрприз — окно, на которое я так рассчитывал, находилось гораздо дальше от лестницы, чем мне казалось с уютного и безопасного наблюдательного пункта на земле. Я стоял по меньшей мере в восьми футах от окна и не видел способа сократить это расстояние. Если бы можно было достать и зажечь сигарету, я бы непременно это сделал. Но обе руки мертвой хваткой вцепились в лестницу, и я очень сомневался, что смогу еще когда-нибудь закурить.

Не так уж много понадобилось времени, чтобы сообразить: мне не добраться до окна, если буду цепляться за лестницу. Я снова двинулся вверх. Легкое головокружение и взопревшие ладони не помешали довольно скоро оказаться на крыше и заметить в тридцати футах вход на чердак. Я бросился к нему, но на двери висел замок. Поиски люка или еще какого-нибудь входного отверстия успехом не увенчались. Я двинулся к подпорной стенке — та стояла у края крыши прямо над окном седьмого этажа. По пути обо что-то споткнулся, опустился на корточки и увидел моток стального троса.