Устная история - [65]
В целом необходимо отметить, что все повороты исторической мысли, зигзаги методических и методологических подходов, смены парадигм, взаимоисключающие теории и концепции создали огромный арсенал способов и путей интерпретации источников, из которого можно выбрать инструментарий для работы с устными историческими источниками, не сводя источниковедение устной истории только к их верификации. Новации в теории и методологии исторической науки не отрицают и традиционный источниковедческий анализ, который необходим для всех без исключения видов документов, в том числе для таких новых видов исторических источников, как устные. Традиционная внешняя и внутренняя критика устных исторических источников особенно необходима при использовании фактологической и событийной информации. При работе с устными историческими источниками, так же как и с другими документами, важны проверка правильности дат событий, имен, фактов, о которых шла речь в интервью, сопоставление этих данных с другими источниками.
С целью проверки фактологической информации необходимо проработать сведения об информанте, установить роль, которую он играл в описываемом событии. Это позволяет оценить его осведомленность, а также выявить его современное отношение к другим участникам событий и самим событиям. Необходимо учитывать степень давности описываемых событий. С одной стороны, чем больше времени прошло, тем вероятнее искажение фактов. С другой стороны, временная дистанция дает возможность оценить прошлое, выделить из частного главное, расставить акценты. В разрешении этих трудностей может пригодиться методика интеллектуальной истории по работе с нарративом. Она позволяет рассматривать документ устной истории как имеющий двойственную природу, поскольку он существует в двух измерениях. С одной стороны, в устном историческом источнике респондент сообщает сведения о прошлом. С другой стороны, он ведет свой рассказ в настоящее время и соответственно транслирует в нем оценки и представления, сформированные под влиянием прожитых лет и современной политики и идеологии. Иначе говоря, его повествование о прошлом несет на себе печать последующего индивидуального опыта, неизбежных метаморфоз в оценке пережитого. В этом плане материал интервью, как нарратив, является историческим источником с выраженной субъективностью с двумя плоскостями анализа — собственно прошлого и тех изменений, которые происходили с автором и изменили его оценки.
Таким образом, проблема признания или непризнания за документами устной истории статуса исторических источников является архаичной. Причины недоверия и неутихающей дискуссии об их верификации и недопустимой субъективности состоят в узости применяемых подходов и инерционного мышления. Как указывает М. В. Мокрова, «историк, ищущий в документах устной истории конкретную, готовую для использования фактическую информацию и ничего больше, будет, скорее всего, разочарован: даты, факты, имена людей могут быть искажены (а именно так используются в краеведческих изданиях устные источники, из-за чего допускаются ошибки, вызывающие претензии традиционных историков и подрывающие их доверие к устным историческим источникам. — Т. Щ). Источниковед, напротив, получит уникальный и насыщенный материал. Социолог, изучив ряд интервью, объединенных принадлежностью к какой-либо субкультуре, сможет глубже понять особенности существования малой группы, сформировавшейся в социуме. Психолог, лингвист, антрополог, философ — каждый сделает свои собственные выводы из содержащейся в одном и том же интервью информации. Следовательно, результат работы с документом зависит не только и не столько от самого источника, сколько от интерпретации. Источники устной истории требуют комплексного изучения с привлечением не только исторических и источниковедческих методов исследования, но и инструментария психологии, социологии, антропологии, психолингвистики и других областей наук о человеке»>1. Этого требует сама природа устного источника: «Как документ личного происхождения, он многопланов и содержит фактографический и эмпирический материал. Полученный во время опроса фактологический материал используется исследователями при восстановлении сельской событийной истории… Эмпирический материал, закодированный в интервью, позволяет историку восстановить прошлую жизнь во всем ее многообразии: мировосприятие и жизненный опыт людей, их оценки событий и исторических деятелей, вкусы и взгляды, суждения и мнения, пристрастия и убеждения и т. д. Современная методология признаёт за эмпирическими и эмоциональными факторами значение самостоятельных движущих сил истории. Признаётся современными историками и влияние на исторический процесс таких факторов, как убеждения человека, взаимоотношения, личные обиды и пристрастия, взгляды…»[79]>[80].
Междисциплинарные технологии
Методики и технологии с фактологической информацией в исторической науке отработаны. При работе с эмпирическим материалом устных исторических источников необходимо привлекать инструментарий и технологии анализа, разработанные и применяемые в психологии, социологии, антропологии, лингвистике, а также опыт других научных дисциплин. Специфика самого источника устной истории проявляется в комплексности. Комплексный характер устной истории придает использование широкого спектра методик исследования. Полезными, а иногда и необходимыми в устной истории могут быть приемы и методы, разработанные многими социогуманитарными науками. Например, близки к устной истории исследовательские методы антропологии. Как известно, антропология помогает взглянуть на любое современное сформировавшееся сообщество и изучить его, используя методы и способы анализа, применяемые обычно в полевых работах. Сближает устную историю и антропологию то, что, в отличие от социологии, в центре ее внимания — не закономерности и типичные явления, а мир в его многообразии. В частности, антрополог пытается выяснить, что делает людей разными, изучая различные субкультуры, в отличие от социолога, который, наоборот, вводит системы и классификации. Сближает устную историю и антропологию и стремление зафиксировать действительность не с позиции стороннего наблюдателя, а с точки зрения изучаемых индивидов или целых групп. Не зазорно для более тонкого анализа, для правильной интерпретации смысла чаще обращаться к методам работы с источниками и других наук, в том числе и новых дисциплин. Например, можно привлечь «кинесику» — науку о жестах — для расшифровки невербальной информации, лингвистики — для работы с речью, голосом, тоном, тембром, характером речи, которые могут передавать информацию о возрасте человека, его физическом и душевном состоянии, эмоциях и т. п.
Книга рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях второй половины XIV в. в Китае, которые привели к изгнанию чужеземных завоевателей и утверждению на престоле китайской династии Мин. Автор характеризует политическую обстановку в Китае в 50–60-х годах XIV в., выясняет причины восстаний, анализирует их движущие силы и описывает их ход, убедительно показывает феодальное перерождение руководящей группировки Чжу Юань-чжана.
Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.