Успеть, чтобы выжить - [14]

— Разбежались так разбежались.

Сергей вылез из машины, Крупица коротко кивнул, и его «БМВ» рванул с места.

Через мгновение он скрылся за поворотом… Крупица торопился. После того, что он передал с Пастуховым своему непосредственному начальнику полковнику Голубкову, а тем более после того, что он сообщил по телефону службе собственной безопасности Управления, Крупица должен был во что бы то ни стало обеспечить себе алиби. Иначе ему конец. А сделать это можно было только одним способом — вернуться во Внуково и засветиться там, чтобы ни одна собака не доказала, что он благополучно встретил Пастуха и отвез в город. Поэтому Крупица гнал машину по шоссе прочь от города, туда, откуда только что привез Пастухова. Стрелка на спидометре настойчиво липла к отметке «140», и раз-другой его неосторожные обгоны чуть было не привели к столкновению, но сейчас его это мало беспокоило. Капитан оперативного отдела Управления очень торопился.

В какой-то момент сзади раздались требовательные гудки. Крупица нервно взглянул в зеркало заднего обзора и увидел прямо за собой черный как смоль джип «гранд-чероки». Это было именно то, чего он так опасался, — лицо Крупицы покрылось испариной.

Он попытался было оторваться, но спохватился явно поздно — джип уже с легкостью обходил его, не давая опомниться и осуществить какой-нибудь маневр.

Когда машина преследователей поравнялась с «БМВ», заднее стекло скользнуло вниз и молодой человек с пустыми глазами и каким-то на удивление бесцветным лицом кивком приказал прижаться к обочине. То ли от упрямства, то ли от нерешительности Крупица продолжал гнать, и тогда молодой человек для пущей убедительности показал автомат. Против такого аргумента возражать было трудно. С обреченным видом Крупица подчинился и, сбросив скорость, остановился на обочине шоссе, а джип, синхронно повторив этот маневр, замер у самого капота «БМВ».

Бежать было бесполезно. Под присмотром парня с автоматом Крупица так и остался без движения сидеть за рулем, тупо глядя перед собой. Прошло несколько минут безмолвного ожидания, а потом на шоссе показался здоровенный «мерседес», который на удивление быстро приблизился, притормозил и плавно встал в затылок джипу, так что окна его оказались напротив окон «БМВ». Крупица медленно повернул голову и встретился глазами с пассажиром «мерседеса», который сухо поприветствовал его.

— Ты куда так торопился-то, Володя? — спросил пассажир густым приятным голосом. — Еле догнали тебя.

— Это мое дело. Вас не касается, — уныло произнес Крупица.

— Ошибаешься. У тебя давно своих дел нет. Только чужие. В основном мои… Ну, что нам, через улицу кричать? Лезь, Володя, ко мне. Поговорим.

— Нам не о чем с вами разговаривать.

— Умным людям всегда есть о чем поговорить. Или, может быть, ты не считаешь себя умным?

— Мне осточертели ваши шутки… — Смотри как ты заговорил! А разве ты не должен был ждать меня у подъезда своего дома?

— Послушайте, Андрей Сергеевич, все, что от меня требовалось, я сделал.

Большего от меня требовать бессмысленно — не та должность! А теперь я очень тороплюсь и просил бы оставить меня в покое.

Говоря все это, Крупица очень медленно и осторожно нащупывал под сиденьем свой пистолет. Любыми способами и как можно быстрее выбраться отсюда было его единственным желанием.

— Торопишься? — тот, кого Крупица назвал Андреем Сергеевичем, — понимающе кивнул и вдруг вылез из своего «мерседеса». — Ну что ж, пусть будет по-твоему.

Раз ты отказываешься от моей машины, придется поговорить у тебя. Я не задержу надолго. Всего лишь пара вопросов, и ты свободен… Алексей, проверь-ка нашего торопыгу.

Алексей, который выбрался из «мерседеса» сразу же вслед за Андреем Сергеевичем и уже стоял рядом с ним, неожиданно, каким-то совершенно неуловимым движением вонзил левую руку в открытое окошко «БМВ». Удар пришелся Крупице в голову, свалил его, как бревно, набок, и тут же Алексей схватил и осторожно поднял безвольную руку капитана, в которой был зажат пистолет.

— Никому нельзя верить, — с сожалением произнес Андрей Сергеевич.

Все так же спокойно и молча Алексей вынул ключи из замка зажигания «БМВ», отобрал у Крупицы оружие и скрестил руки за спиной. После этого Андрей Сергеевич сел на заднее сиденье «БМВ» и подождал, когда Володя придет в себя.

Помычав немного и поморщившись, Крупица сел прямо, отирая кровь с губ. Он даже не стал смотреть на Андрея Сергеевича, расположившегося сзади, — все равно это было крайне неудобно. Тем временем пассажир «мерседеса» молча наблюдал за своей жертвой, и в спокойном его взгляде посверкивала неумолимая жесткость.

Крупица не был ни дураком, ни трусом, и если в мире существовал человек, которого он побаивался, то это и был именно тот, кто сейчас сидел за его спиной:

Андрей Сергеевич Крымов.

Крымов вполне был бы похож на работника какого-нибудь музея, вышедшего на пенсию, этакого пятидесятилетнего садовода-любителя, добродушного и начитанного, если бы не его взгляд — жесткий, даже безжалостный взгляд человека, всегда точно знающего, что он делает, и никогда не совершающего ошибок. Он словно давал понять, что весь антураж, который его окружает — дорогие машины, шикарные костюмы, — все это просто дань удобству, не более того, что он не производит, находясь в этом антураже, «крутого», респектабельного впечатления именно потому, что в данный момент и в данном месте он сам считает это излишним. К чему дешевые эффекты? Расчетливость и жестокость приносят ему больше.