Усобники - [5]
На рассвете погода унялась, но мороз крепчал. Стаи воронья прятались в ветках сухостоя, на звонницах. Взмывали лениво, каркали звонкоголосо.
Воротная стража в Детинце отогревалась у костра. Поленья потрескивали, и тогда, прорываясь сквозь снежную пелену, улетали ввысь яркие искринки и гасли на лету.
Со стен и стрельниц огромного города окрест разносились окрики ратников:
— Нов-го-род!
Пройдут по стенам, сменится стража, и снова выкрикивают:
— Ве-ли-кий, слу-шай!
И слушали…
Умиротворение было на душе у великого князя Дмитрия. День начинался редкими перестуками кузнечных молотков, скрипом санного полоза, разговорами баб у колодцев, колокольными ударами Святой Софии, звавшими к заутрене. Им откликались на монастырских и церковных звонницах.
Покой великого князя потревожили окрики воротных ратников, псиный лай. Прислушался Дмитрий — гомонили в хоромах.
Великий князь прибыл в Новгород с малой дружиной, оставив значительную часть в Переяславле-Залесском. Здесь, в Новгороде, он не бывал до той поры, когда отец брал его с собой, чтобы наказать новгородских бояр за подстрекательство. Уже тогда Дмитрий усмотрел в новгородцах стремление к своевластию, однако теперь призыв Новгорода собрать недоимки с Ладоги и Копорья без ответу не оставил.
Из Переяславля князь отправил в Ладогу зятя Довмонта, псковского посланника, а сам намеревался выехать в Копорье…
Дмитрий поднялся, надел порты и рубаху, всунул ноги в сапоги и, пригладив редкие русые волосы костяным гребнем, прислушался. Город ожил. Князю эти шумы и звуки напомнили давние годы, когда в юности он жил здесь.
Тогда в Волхове ловили рыбу, в окрестных озерах бреднем затягивали раков и тут же на костре варили их. Иногда за Дмитрием увязывался брат Андрей. Он был злобным и завистливым. Князь подумал, что, став городецким князем, Андрей и остался таким недобрым. При встречах он непременно жаловался на бедность своего удела, на ордынские поборы, говорил, что не грех к Городцу прирезать малую толику земель от Переяславль-Залесского удела, на что Дмитрий как-то ему ответил: «Коли я поблажку тебе дам, того же потребует Даниил, а потом и братья твои двоюродные и иные Рюриковичи и Мономаховичи».
Вспомнив этот разговор, Дмитрий вздохнул:
— Жизнь-то какая суетная!
Сквозь италийские стекольца, взятые в свинцовые переплеты оконных рам, свет щедро вливался в опочивальню и был ясным от снега, обильно засыпавшего Новгород.
За печкой, которую еще не успели затопить, завозились мыши и вскоре стихли. За стенами хором, на княжеском подворье, раздались голоса, заскребли лопаты. Челядь отбрасывала снег, расчищала дорожки.
Князь знал, что на конюшню уже отправились гридни [6] из младшей дружины. Начнут чистить лошадей, закладывать корма. Близ поварни застучали топоры — рубили дрова, стряпухи заливали котлы, принялись готовить еду.
Дмитрий потянулся. Худой, с чуть печальными глазами, с длинной седой бородой, он мало чем походил на отца. Надев бобровую шубу и нахлобучив отороченную соболиным мехом шапку, он выбрался на высокое крыльцо с точеными балясинами.
Морозный воздух перехватил дыхание, яркий снег ослепил. Постоял князь, насупился. Пахнуло с детства знакомым. Однако как давно это было! С той поры, когда не стало отца, князя Александра Невского, и двор и дворец в Детинце сделались холодными, пустыми.
Еще раз повел Дмитрий взглядом. У поварни челядинец свежевал овцу. Другая, разделанная, висела на крючьях. Снег под тушами пропитался кровью.
От конюшен отъехали с десяток гридней, все молодые, как на подбор, в броне, на сытых, застоявшихся конях, к седлам колчаны со стрелами и луки приторочены. Глядя им вслед, князь подумал: «Отчего гридни и вооружены не хуже ордынцев, а вот одолели они русичей?» И тут же нашел ответ, какой был известен: «Рознь нас погубила, и ноне в распрях живем».
Дмитрий спустился с крыльца, по расчищенной дорожке вышел за ворота Детинца. К заутрене шли редкие прохожие. Князь посмотрел по сторонам и неторопливо двинулся к мосту через Волхов.
Великий Новгород испокон веку кичился своими богатствами, оседавшими в новгородской казне от торговли и дани, гордился многолюдством.
Еще дивил своими размерами, размашисто строился город. Не поместившись на одном берегу Волхова, разбросался он на противоположном. На Софийской стороне и на Торговой людные концы: Гончарный, Неревский, Плотницкий, Словенский. Улицы Бердова, Боркова, Варяжская, Воздвиженская, Добрынинская, Ильинская, Епископская, Людгоша, Холопья, Щитная и другие.
А церквей и монастырей — со счета собьешься: тут Софийский и Юрьевский соборы, церкви Богородицы на торговище и Пятницы, а по всему Новгороду Воздвиженская, Ивана Предтечи на Чудинской улице, Ильи-пророка на Славне и каменная Николая Чудотворца. Из камня и церкви на Петрятиновом дворище и Пятницкая на Ярославском…
Монастыри мужские и женские в Новгороде и пригороде: Антониев, Аркаж, Ефимин, Хутынский, девичьи — Черницын, Юрьев и иные большие и малые…
В Детинце и подворье архиепископа Киприяна и жилье ратников, кои день и ночь сторожат город.
На Софийской стороне вечевая площадь и гостевые дворы. По зову колокола на вечевую площадь сходится многочисленный беспокойный люд, чтобы решать вопросы жизни города.
Русь начала XVI века. Идет жестокая борьба за присоединение к Москве Пскова и Рязани, не утихает война с Речью Посполитой. Суров к усобникам великий князь Московский Василий III, и нет у него жалости ни к боярам, ни к жене Соломонии — в монастырь отправит ее. Станет его женой молодая Елена Глинская — будущая мать царя Ивана Грозного…Блестящий и пронзительный в своей правдивости роман от мастера исторического жанра!
Иван Молодой (1458-1490), старший сын и соправитель Великого князя Московского Ивана III, один из руководителей русской рати во время знаменитого «Стояния на Угре» 1480 года, был храбрым воином и осторожным политиком. Если бы загадочная смерть в возрасте 30 лет не прервала жизнь молодого князя, то в историю России никогда не были бы вписаны страшные страницы тирании князя, прозванного Грозным.
Роман посвящен времени княжения Ивана Калиты - одному из важнейших периодов в истории создания Московского государства. Это третья книга из серии «Государи московские», ей предшествовали романы «Младший сын» и «Великий стол».
О жизни и деятельности младшего сына великого князя Александра Невского, родоначальника московских князей и царя Даниила Александровича (1261–1303) рассказывают романы современных писателей-историков Вадима Каргалова и Бориса Тумасова.
Русь начала XVI века. Идёт жестокая борьба за присоединение к Москве Пскова и Рязани, не утихает война с Речью Посполитой. Суров к усобникам великий князь Московский Василий III, и нет у него жалости ни к боярам, ни к жене Соломонии - в монастырь отправит её. Станет его женой молодая Елена Глинская - будущая мать царя Ивана Грозного.
Роман современного писателя-историка Б. Тумасова рассказывает о жизни и судьбе князя Ивана Иоанновича (1458-1490), прозванного "Молодым", сына и соправителя великого московского князя Ивана III Васильевича. Если бы загадочная смерть не прервала в возрасте 30 лет жизнь молодого князя, в истории Руси никогда не появились бы страшные страницы тирании Ивана Грозного.
«Тысячи лет знаменитейшие, малоизвестные и совсем безымянные философы самых разных направлений и школ ломают свои мудрые головы над вечно влекущим вопросом: что есть на земле человек?Одни, добросовестно принимая это двуногое существо за вершину творения, обнаруживают в нем светочь разума, сосуд благородства, средоточие как мелких, будничных, повседневных, так и высших, возвышенных добродетелей, каких не встречается и не может встретиться в обездушенном, бездуховном царстве природы, и с таким утверждением можно было бы согласиться, если бы не оставалось несколько непонятным, из каких мутных источников проистекают бесчеловечные пытки, костры инквизиции, избиения невинных младенцев, истребления целых народов, городов и цивилизаций, ныне погребенных под зыбучими песками безводных пустынь или под запорошенными пеплом обломками собственных башен и стен…».
В чём причины нелюбви к Россиии западноевропейского этносообщества, включающего его продукты в Северной Америке, Австралии и пр? Причём неприятие это отнюдь не началось с СССР – но имеет тысячелетние корни. И дело конечно не в одном, обычном для любого этноса, национализме – к народам, например, Финляндии, Венгрии или прибалтийских государств отношение куда как более терпимое. Может быть дело в несносном (для иных) менталитете российских ( в основе русских) – но, допустим, индусы не столь категоричны.
Тяжкие испытания выпали на долю героев повести, но такой насыщенной грандиозными событиями жизни можно только позавидовать.Василий, родившийся в пригороде тихого Чернигова перед Первой мировой, знать не знал, что успеет и царя-батюшку повидать, и на «золотом троне» с батькой Махно посидеть. Никогда и в голову не могло ему прийти, что будет он по навету арестован как враг народа и член банды, терроризировавшей многострадальное мирное население. Будет осужден балаганным судом и поедет на многие годы «осваивать» колымские просторы.
В книгу русского поэта Павла Винтмана (1918–1942), жизнь которого оборвала война, вошли стихотворения, свидетельствующие о его активной гражданской позиции, мужественные и драматические, нередко преисполненные предчувствием гибели, а также письма с войны и воспоминания о поэте.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.