Условия диктуем мы - [28]

Оставшись в сакле один, Рахматулла достал бутылку дагестанского коньяка и, плеснув немного в чашку, залпом выпил. Взрывы в Буйнакске нужны ему были для того, чтобы местные власти, как всегда бывало в таких случаях, начали стягивать в город войска, ослабляя окрестные гарнизоны и упрощая тем самым Рахматулле захват селений горного Дагестана. Закаев был реалистом и прекрасно осознавал: то, что удалось когда-то в Чечне, вряд ли возможно в его родном Дагестане. Россия совсем не такая, какой была в начале девяностых годов. Власть стала значительно сильнее и тверже при наведении порядка. Но спровоцировать беспорядки, посеять страх и неуверенность у жителей республики было вполне реально. Необходимые средства и надежные люди для этого у Рахматуллы имелись. А что с ними будет потом, когда все задуманное Закаевым свершится, Рахматуллу не интересовало, поскольку он намеревался навсегда покинуть страну и попросить политического убежища, выдавая себя за борца с тоталитарным режимом.

Глава 16

К учебному лагерю боевиков под Цнорисцхали разведчики вышли только утром. Виной всему был внезапно разразившийся ливень, заставший их на самом перевале. Небо, всего несколько минут назад чистое и безоблачное, буквально на глазах затянулось тяжелыми низкими тучами. Темнота накрыла горы, подобно черному бархатному занавесу, подул резкий пронизывающий ветер, и яркий зигзаг молнии на миг рассек черноту, а через несколько мгновений прогремел гром. Десантники не успели опомниться, как сплошная пелена дождя окружила их. Идти дальше стало невозможно, поскольку ничего не было видно, но стоять на месте тоже опасно, потому что стекавшие с гор потоки воды стремительно превращались в бурные реки, способные снести все на своем пути.

– Черт! – выругался шедший впереди Демидов, прижимаясь спиной к отвесной стене, тянувшейся вдоль тропы. – Вот же не было печали! Разворачиваемся назад, парни. Я тут недалеко видел карниз над дорогой, попробуем под ним переждать.

Предложение Купца казалось вроде бы правильным, но карниз, о котором он говорил, остался километрах в трех позади. Возвращаться к нему предстояло в темноте, под проливным дождем и усиливающимся ветром.

– Леха! – прокричал Локис. – Может, стропу пропустим по рукам? Как бы нас не смыло на хрен…

Опасения Локиса были, в общем-то, излишни. Тропу, на которой их застал ливень, отгораживал от пропасти высокий, метра в полтора, бетонный бордюр. Если бы кого-то из десантников потоком сбило с ног и понесло вниз, он непременно задержался бы у бордюра. Но при этом мог получить весьма серьезные травмы.

Из-за шума дождя и порывов ветра Демидов не услышал Володю. Повернувшись к стоявшему у него за спиной Ефимову, Купец перехватил радиста за ремень и слегка подтолкнул его вперед. Остальные разведчики последовали его примеру. Теперь направляющим оказался Андрей Чернов, шедший до того замыкающим. Нащупывая в кромешной темноте стену, разведчики начали продвигаться вперед. Узкая каменистая тропа, по которой шли десантники, стала скользкой и опасной, крупные камни, скатывавшиеся с гор в грязных потоках воды, били по ногам; правда, от серьезных травм спасали специальные «ботинки диверсанта» на твердой подошве и с жесткими голенищами.

Локис оказался в середине цепочки. Впереди шел Миша Зотов; сзади, вцепившись в плечо, двигался Семен Чижиков. «Винторез» Володя закинул за спину, чтобы обе руки были свободны. Три километра в обычных условиях они преодолели бы за каких-нибудь пять-шесть минут, а теперь на это потребовалось не меньше сорока минут. Дойдя до карниза и укрывшись под ним, разведчики быстро поняли, что он практически не спасет от дождя и ветра. Единственное, чем он мог бы помочь в той или иной степени, это уберечь их от селевого потока, да и то если он не будет слишком большим и бурным. Природа продолжала неистовствовать, потоки дождевой воды становились все шире и начали затапливать саму тропу. Володя чувствовал, как его ноги, несмотря на специально разработанный супернадежный протектор ботинок, скользят по камням, и пытался до предела вжиматься в каменную стену, нашаривая новые, более надежные выступы на ней, но делать это становилось все труднее. Вниз тянул и увесистый рюкзак за плечами. Володя не мог видеть, что происходит вокруг него, но догадывался, что и остальные испытывают такие же трудности. Он продолжал лихорадочно нащупывать что-нибудь такое, за что можно было зацепиться надежнее. Неожиданно его рука наткнулась на что-то металлическое, и через секунду Володя сообразил, что это страховочное кольцо. Очевидно, его оставили тренировавшиеся когда-то здесь альпинисты. Крепко ухватившись за него одной рукой, Володя попытался достать из кармана стропу, но вспомнил, что оставил ее в карагачевой роще.

– Леха! – пытаясь перекричать шум водяных потоков, позвал он Демидова, чтобы сказать о своей находке, но не успел. Слова заглушил страшный грохот, тут же перешедший в глухое рокотание. Казалось, сам воздух сотрясался. Вода, бурлившая на тропе, разом спала, превратившись в неглубокий, хотя и широкий ручей. Как выяснилось потом, она подмыла несколько бетонных блоков, из которых был сложен предохранительный бордюр, и тот под давлением рухнул в пропасть. Только теперь разведчики заметили, что ливень почти прекратился. Измученные почти часовой борьбой со стихией, они без сил опустились на камни.