Ущербная - [37]

Мама бутылку не переставила. Пришлось самой приводить стойку в порядок.

— Давно ты употребляешь алкоголь? — она стрельнула глазами в Аска и перевела взгляд на бар.

— Он тут не при чем, — расшифровала я ее мимику. — Кстати, помните, как ваша дочь забежала к вам на работу с маленьким подарком в честь первого анонса «Небесных садов»? Где-то за полторы декады до папиного Дня Рождения.

Мама нахмурилась, поджимая губы:

— Разве ты не оставила вино в офисе?

— Да, оставила, — я рефлекторно задышала на четыре-девять. — После того, как проторчала в этом самом офисе до половины восьмого вечера. И тогда у меня еще были хоть какие-то иллюзии на ваш счет: что вы помните о назначенной встрече, но произошли абсолютно непредвиденные обстоятельства, требующие вашего срочного руководства.

Пусть секретарь и сказала мне прямо, что они всего лишь тестировали что-то на внешнем полигоне, не хотелось ее подводить. Папа любил искать крайних и виноватых в своих ошибках.

— Вот, с тех пор и употребляю алкоголь, — последняя бутылка со звоном вошла на свое положенное место.

— Но мы…

— Мам, можно кое о чем попрошу? Всего об одной вещи, — я вздохнула, прерывая ритм. — Если не собираетесь выполнять обещания, прошу, не надо продолжать врать. Это куда обиднее, чем честно сказать: «у нас планы». Все понимаю: вы увлечены, и никуда от этого не деться. Но не надо делать вид, что вы продолжаете интересоваться нами с Аском.

У мамы немного задрожали губы. Я сжала ее ладони своими.

— Еще раз: я все понимаю.

— Солнышко мое, ты ошибаешься, — она обняла меня прижимая к груди. — Мы тебя очень-очень любим.

— А Аска? — спросила я ехидцей.

— И Аска, конечно же!

Я подманила брата рукой, заключая в обнимашки.

Кажется, мама начала тихо плакать. Наверное, от усталости.

— Мамуль, ты чего?

— У нас так много всего произошло за это время. Но вы оба так изменились. Настолько… — она всхлипнула.

— Что Вы ее не узнали, — вздохнул брат.

— Чья бы корова мычала, — я его самого не узнала после возвращения. А потом еще полгода притираться пришлось. Заново узнавать друг друга.

Папа продолжал выискивать что-то на комме. Мы его уже не отвлекали, уводя маму в ванную, чтобы та умылась. Она тоже на себя была не похожа. Видимо, сказывалась большая усталость от перегруженных последних месяцев.

*

— Может, примешь ванну? У меня тут соли всякие и масла, — предложила я, сидя на бортике. — Устала, наверное, весь день в дороге.

— Ох, хорошо еще, что санузлы удобно расположены были, и подарков с собой набрали, — она аккуратно смывала макияж. — Правда, там одни сладости и мешочки с солью.

— Это получается, что Аск целый день ничего не ел? Он же через четыре часа без еды звереет.

— Да нет. Погрыз какую-то консерву. Но ты права. Он очень раздражительный в такие моменты, — она слабо улыбнулась.

— Как думаешь, еще не поздно отнести соседям соль? — на часах была половина восьмого. — Хотя бы ближайшим?

— Ты же не одна хочешь пойти?

— Нет, конечно, — по потемкам в глуши мне еще не хватало валандаться. — Аска возьмем для внушительности.

— Тут действительно так страшно?

— А-то. В том году знакомую днем изнасиловал сосед. Пусть, мы не собираемся на край села, но мужскую поддержку все же взять стоит.

— Может, папу? — она тут же поняла ошибочность этого предположения. Отец совсем не выглядел внушительно, хотя щуплым или низким совершенно не был. Просто фигура и лицо такие. — Нет. Лучше Аска. А он согласится?

— Куда он денется? — я выскочила в гостиную.

— Ясь, мы идем к соседям с солью.

— Сдурела!? Никуда вы одни не пройдете, — он отвлекся от беседы с отцом.

— Я с вами, — вынырнул из своего комма папа.

Конечно, это было не по традиции — ходить с солью всей семьей. Тем более самим хозяйкам. Но в этом году у нас все не по традиции.

— Папуль, у тебя лед уже растаял.

Он наконец-то обратил внимание на свой коктейль и попробовал.

— Что это? — кажется, ему понравилось.

— Черный русский. Следующий будет другим.

— Следующий?

— Вы у меня трезвыми сегодня не останетесь, — мое обещание больше походило на угрозу.

— Давай, еще много дел: включить все украшения, очистить площадку для прожекторов да свечи сжечь, — торопила его мама.

Папа прилип к традиционной квашеной капусте.

Наконец-то он нормально до еды дошел, а-то я только за Аском аппетит заметила. Перед выходом мама тоже схватила одну тарталетку с сырной курицей.

О вселенские боги, даже от души отлегло.

*

Неожиданно вечером, мы нагрянули во дворы ближайших соседей. Но никто и виду не подал, что мы несколько запозднились. Люди встречали нас с улыбками и песнями. Большинство мне тоже совали гостинцев.

Смуглая соседка, которая жила в начале улицы, даже выгнала в тамбур наряженных детей, чтобы те спели песенку, а в конце зашвыряли в гостей зерном. Кажется, это была пшеница, и я что-то слышала об этой традиции на консультациях Вана. Но для мамы это было несколько необычно.

— Как мило! — она рассмеялась звонким колокольчиком.

Старательным детям досталось от нее куда больше шоколада, чем остальным соседям. Она почему-то взяла только сладости, когда как мы с Аском и папой тащили корзинки.

Глава 137. Топливо для вечеринки.